– А потом? – осведомился Велга, разливая по стаканам
вторую порцию.
– А потом я растерялся…
– Ты?! – не поверил Александр.
– Сам удивляюсь. Растерялся и отпустил ее. А она, эдак, от
меня попятилась, попятилась…. И глаза – заметь! – все так же –
в одну точку где-то на стене поверх моей головы смотрят. И не
мигают. Так вот задом за дверь и вышла. А в коридоре повернулась,
будто на плацу и молча ушла.
– Обиделась, наверное, – предположил Александр.
– Обиделась! – возмущенно воскликнул Валерка. –
Да на что обижаться-то! Я ведь не кавалерийским наскоком, а с
подходом, вежливо.
– Знаем мы твою вежливость. За рога – и в стойло.
– Нет, не понимаешь ты, – вздохнул ростовчанин. –
Говорю тебе, странная она какая-то. Не могу подобрать слова, но…. В
общем, первый раз со мной такое. Ну дала бы по морде в конце
концов! Это было бы понятно. А так… Что-то, здесь, нечисто. Уж ты
мне, лейтенант, поверь.
– То, что здесь нечисто, я и сам вижу, – назидательно
сказал Велга. – Полигон какой-то. Домом предлагают
воспользоваться.
– Где деньги лежат, – подсказал Валерка.
– Вот-вот. Непонятный мир.
– А когда это мы за последнее время попадали в мир
понятный? И вообще, что понятного происходило с нами за это же
последнее время? Сплошная непонятка. Одного не отнимешь.
– М-м? – вопросительно приподнял брови Велга.
– Нам чертовски везло.
– Это да. Только не всем.
И они вторым стаканом помянули погибших товарищей.
– Пошли, что ли, на балкон покурим, – предложил
Стихарь. – А то надымим тебе тут. Спать будет тяжело.
– Пошли, – согласился Велга.
Они вышли на балкон и закурили, молча вслушиваясь в ночь.
– Тихо как, – сказал Валерка. – И пахнет… Куда мы
на этот раз попали, а, товарищ лейтенант?
– Откуда ж мне знать, – вздохнул Александр. –
Пока ясно только одно. Здесь мир, а не война.
– Мир, – повторил Стихарь. – Только какой он,
этот мир?
И будто ответ на его вопрос, где-то далеко, на пределе
слышимости, донеслась до привычного слуха короткая автоматная
очередь. За ней два раза пролаял пистолет. И снова очередь. На этот
раз длиннее. И чей-то высокий, полный боли, крик. Сирена. Снова
очередь. И снова сирена. Уау-уау-уау! Вроде бы визг тормозов. Опять
пистолет. И тишина. Тишина, полная чудных запахов ночного летнего
парка.
– Вот тебе и мир, – криво усмехнулся Валерка. –
Пусть мне никогда не увидеть левого берега Дона, если это не
перестрелка.