– Обычные люди, – объяснил я, и Ормонд угукнул, бесшумно
пролетев над нами. Мы поднялись по лестнице, оказались на втором
этаже, и тиллуан важно опустился на пол возле одной из дверей,
встрепенулся, укладывая перья в идеальном порядке, и, нырнув лапой
под придверный коврик, извлек ключ.
– Эта квартира пустая, – объяснил он. – Жил тут один
коммивояжер, съехал в начале года. Так что заселяйся и чувствуй
себя как дома. Я живу в конце коридора, инквизитор Баллинхайн через
три двери от тебя.
Алина кивнула. Взяв ключ, она отперла дверь и вошла в то, что
Ормонд считал приличным жильем. Мы проследовали за ней: девушка
остановилась, войдя в гостиную, которая одновременно служила и
спальней, и рабочим кабинетом, огляделась и неуверенно сказала:
– Как будто попала в свое общежитие. Большая комната, в которой
все есть…
Ормонд взлетел, усевшись на одну из специальных досочек-присад,
которые были наделаны по всему дому для удобства владельца, и с
привычной снисходительностью произнес:
– Это не общежитие, это приличный дом. Да, тут не самый хороший
район, признаю. Но зато ни в одной комнате нет червоточины!
Алина вопросительно посмотрела на меня.
– Червоточины это ходы, которые прокладывают воры грез, –
ответил я. Как раз недавно собственноручно поймал одного такого:
повадился пробираться в один из детских приютов. – Они крадут сны и
мечты, от этого человек чахнет и очень быстро умирает. А за его
телом приходят уже гробоеды. Они…
– Не надо подробностей. Знать не хочу, что это такое, –
пробормотала Алина. – И надеюсь, что они не болеют.
Я решил не уточнять, что в магазин заходят существа и пострашнее
гробоедов и воров грез. Уж такова теневая сторона – на ней хватает
приключений, но не красоты. Впрочем, смотря что считать
красотой.
– И сколько дней я должна выполнять эти правила? – Алина подошла
к окну, выглянула на улицу. Вечерело, недавно прошел дождь, но тучи
выпустили солнце, и по острым черепичным крышам легли мазки света.
По дороге ехали экипажи, нормайсы шли по тротуару по своим делам.
Единственным обитателем теневой стороны, безобидным и милым, была
фрайя: пролетела, рассыпая с крылышек серебристую пыльцу, заметила,
что мы смотрим на нее, рассмеялась звонким мелодичным голоском и
послала нам воздушный поцелуй.
– Десять выполненных индивидуальных заказов, – ответил Ормонд.
Когда-то его предки питались фрайями, этими крошечными существами,
похожими на фей, вот и сейчас тиллуан прищурился так, словно
прикидывал, как ее разделать для обеда. – Махнагарна, которая была
тут до тебя, выполнила три и сбежала. Значит, тебе добавляется еще
семь. Всего семнадцать. До осени управишься, если не умрешь.