— Геннадий Иваныч, — я взял слово. — Уже скоро День Милиции, в
ноябре. В этот день все дисциплинарные взыскания снимают, сами
знаете.
— Вот снимут, тогда милости прошу, — недовольно произнёс он,
зыркая на меня. — Тогда и препятствий не будет… если у Анатолия
Иваныча не появятся новые поводы для…
— Он уже втянут в работу, — настаивал я. — Задействован в делах,
указан в протоколах, на сегодняшний вечер и на завтра у нас с ним
запланированы оперативные мероприятия. Убирать его сейчас —
помешать ходу расследования.
Я специально в разговоре с Пигасовым перешел на более сухой,
канцелярский язык — так ему понятнее.
— Да и выговор — не триппер, — добавил красок Устинов. — Его
снять можно.
Кадровик задумался, прожигая меня взглядом, а тут Василий Иваныч
добавил контрольный:
— Толик-то уже работает, — сказал Устинов. — И работает хорошо,
на совесть, а не катает пьяных бухгалтерш на служебных машинах.
— Но это так, между нами говоря, — добавил я, понимая, к чему он
клонит. Вспомнилась одна старая история, о которой как раз упомянул
Василий Иваныч. — Мы-то работаем, слухи всякие не обсуждаем. Нам
важно, что человек уже сработавшийся, нам нужный.
— Не понимаю, к чему вы это, — Пигасов отодвинулся чуть назад. —
Эти фразы вообще не к месту. Но ладно, раз он уже задействован в
оперативной работе, как говорит Павел Алексеич, — он недобро
посмотрел на меня. — То я буду ходатайствовать перед начальником о
снятии взыскания досрочно…
— Это что? — тихо спросил Якут, когда мы все вышли. — Это он
тогда тачку ту расколотил?
— Ага, — с хитрым видом ответил Устинов. — Поехал пьяный с
Зинкой-бухгалтершей, взяли УАЗик, врезались в столб, смылись, а
потом все говорили, что машину угнали. Ну-ну, Геннадий Иваныч, ты
меня ещё плохо знаешь, ха! У меня память хорошая, много чего помню.
А вот до вас, мужики, он как пить дать докопается.
— Ничего, прорвёмся, — сказал я. — Толя, завтра ты нам нужен на
выезде.
— Буду, — пообещал он.
* * *
Конечно, по доброй воле никто мне в казино ничего не расскажет,
все сразу увидят, что я мент, как и говорил Якут. Да и пусть меня
видят, я там для другого, закину удочки. Выясню про Вагона, а все
будут думать, что я копаю под кого-то другого. Запаникуют, начнут
зачищать хвосты, следы заметать, но не те, которые мне нужны, а
кто-то вообще захочет для себя использовать наш интерес.