И так всё это проговорил — я сам ему поверил.
— Ты главное, парень, про меня молчком, — добавил Чернов. — Я
людей серьёзных знаю, они меня знают. Если ты где брякнешь, не
простят. В гараж за мной не заходи, там мина стоит, только я знаю,
что где лежит. Жди здесь.
Понтоваться этот усатый мужик возрастом под полтинник любил,
считал себя большим человеком, которого все уважают. Напускал пыли
в глаза, отчасти для того, чтобы покупатели побоялись его обмануть.
Да и мины там никакой не было, это мы выяснили тогда сами, когда
его брали в той жизни.
Прапорщик Чернов начал перебирать связку ключей. Толя, замерший
рядом со мной, несколько раз втянул воздух, будто собирался
чихнуть, но взял себя за нос и удержался.
А вороватый прапор продолжал говорить о тех, кто за ним стоит,
повышая собственную значимость. Только вряд ли кто-то из
упоминаемых им людей был хотя бы в курсе существования прапора, а
не то что готов за него вписаться — у них были и собственные каналы
поставок оружия, да и он продавал понемногу, крохи для масштабов их
деятельности.
— Мина, говорю, лежит. Но мина — одно дело, а знакомства важнее.
Я и Кросса лично знаю, и Артура, и даже Слепого. Тогда ко мне
подъехали какие-то быки с другого города, сказали, чтобы я им всё
отдал. А я им как сказал, кто меня прикрывает, сразу съехали. Так
что, паря, держи язык за зубами. Если нарваться не хочешь.
— А мне с тобой, возможно, придётся долго работать, — сказал
Орлов. — Пацанам ведь тоже оружие потребуется. Если хороший ствол,
ещё возьмём.
— Хорошие? Отличные! Лучше не найдёшь! Все в смазке, есть и
семёрка, и пятёрка, цинки для них полные.
— А пулемёты есть?
— Молод ты ещё для пулемётов. А вообще, я бы вообще ничего не
продавал. Да вот денег-то мало, да и всё равно, кто хочет — тот это
оружие достанет. Пусть лучше здесь берут, я же кому попало не
продаю, только надёжным людям. А то и так по улице ходить
страшно…
Представляю, как Орлов сейчас хочет его задушить. Но он пока ещё
держался за мирную жизнь, терпел, и мне надо за этим присмотреть. А
то, что он нам помогает, это же хорошо. Когда ему самому
потребуется помощь, он сначала придёт ко мне, а не возьмётся
сгоряча вершить самосуд.
Замок щёлкнул, калитка в гаражных воротах со скрипом открылась,
прапор повернулся к Орлову.
— Давай деньги, сынок. Как договорились, полторы тысячи
гринов.