— Она на меня смотрит, так что не прихорашивайся, — я хмыкнул. —
Давай-ка ещё раз, Толя. У старика Захарова была квартира, двушка.
Пока он лежал в больнице, квартиру продали, а он оттуда выписался и
пропал. Сейчас он или на улице… или всё плохо. Давай-ка ещё раз
пройдёмся, что-то тут не так.
— Там просто в журнале так записали, при приёмке…
Я быстрым шагом пошёл вперёд, а Толик побежал рядом.
— ... что бомж, найден пьяным на улице, паспорта нет, имя
записано со слов. Дед буйный, синька — чмо, все мозги ему сожгла,
он орал, кричал, что всех под ноготь загонит, грозился в КГБ
позвонить, его даже пару раз привязывали к койке. И сигареты у всех
клянчил.
— Что именно орал? — спросил я. — Детали выяснил?
— Просто сказали, что орал.
— Это может быть важно, Толик. Что-то мог и дельное
проорать.
Ну, Толик, по крайней мере, не забил на работу, потому что и
медсёстры, и дежурный врач говорили теперь мне всё то же самое, что
и он. Для них старик Захаров был бомжом, который пропил последние
мозги.
Я обошёл всех, кто там был, и мы с Толиком выцепили ту рыжую
медсестру Аню, когда она отошла попить чай. Рассказывала она охотно
— и добавила кое-что ещё.
— Он про внучку ещё говорил, — сказала она, поправляя волосы. —
Всё ей позвонить пытался, попросил меня один раз, чтобы я в
ординатуру его пустила вечером, позвонить.
— А мне не сказала, — заметил Толик, сощурив левый глаз.
— Нельзя! — медсестра Аня отпрянула назад. — Уволят же, а где я
работу искать буду?
— Никому не скажем, — пообещал я, — что это ты была. О чём он
говорил?
— Он набрал внучку, а она его матом давай крыть, я слышала, так
по нему прошлась, дед аж покраснел. Обозлился, и как скажет, что
если она его не заберёт отсюда, то он квартиру перепишет не на неё,
а на кого-то другого, вот они и разругались. Что дальше — не знаю,
его не в мою смену забрали.
— Вот, — я закивал. — Вот этим ты нам очень помогла.
— А мне его жалко было, — медсестра разговорилась. — Лекарств
нет, капельницы ставить нечем, кормят плохо, а посетители ему
ничего не приносили.
— Кто приходил? — я напрягся.
— Ну, какой-то мужик, они на улице говорили. Я его не видела,
просто говорят, какой-то мужик пришёл к деду. Ещё удивились.
— А деда забрали или он сам ушёл?
— Сам ушёл, написано, — она показала в сторону сестринского
поста, где лежали журналы. — Там завтра будут ребята со смены, в
которую его выписали. Или могу номера их дать, — она с готовностью
полезла в свою сумку из кожзама, чтобы найти записную книжку.