И вот теперь я снова в этом теле, но ощущаю, как тяжело мне вернуть
все, что я потерял. Мальчишка был слаб, он переживал каждое новое
испытание, как будто мир вокруг мог вот-вот рухнуть. А мне было
плевать на мир, на эмоции, на чужие мысли. Все эти воспоминания не
были моими, их невозможно было забрать с собой, как бы я ни
старался.
Я вспомнил, как сидел в темной комнате, когда вдруг какой-то
странный страх охватил меня. Было ощущение, что темнота сгущается,
что за каждым углом скрывается что-то пугающее. И в тот момент мне
захотелось убежать, скрыться. Но это было глупо. Я должен был
бороться, как всегда, несмотря на страх.
Мир вокруг меня казался жестоким. Я даже слышал, как глухо тикают
часы на стене, как будто мир сам себя убивал, не спеша, медленно.
Лишь изредка какие-то звуки — скрип половиц, случайный стук в окно.
Все это напоминало о чем-то давнем, мрачном. Мой взгляд скользнул
по комнате — ни одного живого взгляда, только тени, ползущие по
стенам.
И эти воспоминания… они портили всё. Они не должны были быть моими.
Мальчишка боялся всего, даже своего отражения в зеркале. Но я был
не таким. Я не должен был быть таким.
(От лица босса.)
Я стоял в тени, наблюдая, как тот, кто теперь был Сэндо,
окончательно выгнал остатки сознания мальчишки. Это было что-то
большее, чем просто физическая трансформация. Я видел, как его
тело, хоть и несовершенное, начинало подчиняться его воле. То, что
казалось слабым и неуверенным, теперь стало твердым и решительным.
Он выполнил задачу, оставив за собой все слабости.
В его глазах промелькнул тот холодный огонь, который мне был знаком
— не эмоции, не сомнения, а только цель. Но теперь это не было
просто сознанием взрослого, это было что-то иное. Странное чувство
пустоты. Как будто внутри него не осталось ничего, кроме этой
одержимости. И всё же, я видел, что в нем есть сила. Сила, которую
я использую, потому что она была создана мною. Он научится, он
адаптируется. Я видел это.
Я наблюдал, как Сэндо отошел от слабости, все равно не позволяя
воспоминаниям мальчишки овладеть им. Он, наконец, понимал: эмоции —
это не то, что помогает выжить. В этом мире, в котором он теперь
оказался, выживает только тот, кто не поддается слабости. Все
остальные — это просто жертвы.
Он разглядывал свое новое тело, как будто только что осознал его
пределы. Не то чтобы его тело изменилось, оно просто стало
инструментом. Всё, что он знал, было вытеснено, заменено холодной
решимостью.