— Не всех, а только тех, кто может читать по-липовски, — занудно
уточнил Тома.
— Ну, это совсем другое дело! За два с половиной месяца
управятся, значит, — ядовито ответил Дитрих.
— Есть у меня одна идея, — задумчиво изрек Кайлен.
— Ну! — хором воскликнули Тома и Дитрих.
— Как владелец книжной лавки я думаю, нам нужно сделать так,
чтобы вор захотел нам эту книгу продать.
— Да как ты это сделаешь, когда он уже понял, что за редкое
сокровище у него в руках?.. — скептично спросил Дитрих.
— Он очень любит деньги, — пожал плечами Кайлен. — А значит, все
зависит исключительно от размера предложенной оплаты.
План Кайлена, конечно, не был стопроцентно надежным, так что
полицию от работы ногами отнюдь не избавил: они тщательно
перебирали известных им воров-липовцев, проверяя, кто из них за
последнее время изрядно разжился деньгами.
Кайлен, разумеется, полюбопытствовал у капитана Фаркаша, как тот
объяснил своим ребятам, почему они именно липовцев ищут.
— Да никак, — пожал плечами Шандор. — Я им в списки несколько
румельцев и онгурцев подсунул, а еще двух фрезцев. И велел заодно
выяснять, нет ли у них каких-нибудь связей со студентами-химиками
из Академии…
— Прекрасно, — от души оценил Кайлен.
И ему снова стало очень любопытно, как Надзор будет с
убийствами, не похожими на убийства, выкручиваться. Про смерть
одного за другим Андронеску и его приказчика уже ходили самые
разные слухи, а полиция знала еще и про Балажа Сабо, который
идеально вставал в общий ряд.
Но этот сложный момент в Надзоре, по всему, решили отложить на
потом, а пока что полиция шерстила воров, а Кайлен и Эйлин ждали
крысу. Каждый день с десяти утра до полудня они заседали на веранде
кофейни неподалеку от квартиры Корнелиу Видяну, ожидая от него
знака, который должен был отправить вместе с заклятой зверушкой,
если вор с нужной книгой вдруг появится.
Уговорить Корнелиу ввязаться в это дело удалось только с помощью
Эйлин: он, разумеется, пытался выторговать себе что-нибудь за
помощь. На что глава кронебуржского Надзора ему сообщила, что за
помощь она его готова от души поблагодарить, а вот если он
откажется, она его немедля обвинит в содействии разглашению
подпактной информации. Тон и выражение лица у Эйлин при этом были
такие, будто она — монашка, с сердечным сочувствием привечающая
сирых и убогих и раздающая им бесплатную похлебку. Кайлен аж
залюбовался, в который раз, как действует ее эбед.