Йован вообще ничего не понял и вопросительно покосился на
Корнелиу, который вдруг взял и начал от него вместе со стулом к
стене отодвигаться, подальше. Тут-то и стало понятно, что дело
труба, вот только бежать Йовану было некуда. Чернявый к нему
кинулся так быстро, что он сообразить ничего не успел, схватил за
левую руку, за запястье и прижал ее со всей силы к столу. А вторую
руку Йовану баба тут же за спину заломала, да так, будто не баба, а
здоровенный мужик. Хватка у нее была стальная, похлеще
чернявого.
— Да что вы делаете?! — возмутился Йован, все еще не понимая,
что происходит. И тут чернявый выхватил из кармана бритву и занес
над столом. Йован заорал: руку же сейчас откромсают! И отвор трава
не поможет, если пальцы резать будут.
— Како је затворено, тако ће се и отворити, — не обращая
внимания на его вопли, проговорил чернявый по-липовски, да так
чисто, будто с детства его знал. А рожа ведь не липовская ни разу!
— Како је отворено, тако ће се и затворити…
Как закрыто, так же и откроется. Как открыто, так же и
закроется.
— Отпустите меня! — надсадно выкрикнул Йован, начиная понемногу
понимать. Чернявый был колдун и творил сейчас заклятие против
йованова колдовства. Они знали, все знали… и про книгу, и про траву
— и нарочно его заманили в ловушку. А еще он наконец вспомнил
чернявого: это был тот самый продавец странных книжек из богатого
квартала.
Йован со всей силы сжал левую руку в кулак.
— А ну открой! — потребовала баба и разжала ему пальцы с такой
силой, что сломать бы могла. А может, и сломала, Йован ничего уже
не мог разобрать.
— Како уништава, тако ће се и уништити, — сказал чернявый и
наотмашь полоснул бритвой Йовану по левой ладони.
Он снова закричал — не от боли, от обиды. Как разрушает, так и
разрушится. Разрушится… Плакала теперь йованова хорошая жизнь.
Лезвие бритвы осыпалось прахом, смешиваясь с алой кровью,
брызнувшей из пореза. Битва не должна была успеть ничего разрезать,
должна была раньше раскрошиться. Но успела, потому что это было
колдовство.
— Корнелиу, дай-ка нож, — потребовал чернявый, бросив бритву на
стол.
Засранец, который Йована так подставил, взял мелкий перочинный
ножик со стола и протянул чернявому. Тот приложил лезвие плашмя к
левой ладони Йована и… ничего не произошло. Нож остался цел.