Дороги были свободные, так что до правого берега, в район
Предмостной площади, где находился второй роддом, я добрался
быстро. Но на входе застрял: несмотря на мои корочки, пробиться
внутрь не удавалось. Вахтёр — дедок-фронтовик, с виду крепкий и
абсолютно в здравом уме, оказался неприступной стеной. Он явно не
боялся ни чинов, ни громких фамилий.
— Утром приходи, папаша, — дышит на меня перегаром мужик лет
семидесяти. — И смотри не ори под окнами! Спят девоньки.
— Сазоныч, пусти его, — слышу знакомый голос Лукаря.
Конечно, без пяти минут дед тоже тут. И по взгляду, которым он
одаривает нетрезвого Илюху, ясно: последний где-то серьёзно
косякнул.
— Представляешь, Леночка поскользнулась во дворе, пока этот
«муж-ж-жчина»… — Лукарь выплюнул слово с такой презрительной
интонацией, что у Илюхи глаз дёрнулся — шлялся где-то и бухал.
Ходить с женой надо по гололёду и под руку её держать!
— Меня Лена отпустила! — недовольным голосом возразил Илюха, но
в глаза не смотрит, сам, очевидно, переживает.
— Да всё хорошо будет, Валерий Ильич. Это ж Ленка, она везучая.
Да и сама она решает, с кем ей ходить, пока Илья на работе, —
привожу аргументы я, пытаясь смягчить атмосферу, ведь на друга
больно смотреть.
— Вечер уже был, когда она упала! — Лукарь-старший, немного
остыв, признаёт за дочкой её самодурство, причём самолично им
выпестованное.
— Могла и днём упасть. Теперь-то что? Будем держать за неё
кулачки. Илья, есть чего? — перевожу я разговор, с надеждой глядя
на Илью.
— Есть. Только ни закуски, ни стаканов, — оживился Илья,
доставая из распахнутой куртки пузырь беленькой.
Ситуация, конечно, напряжённая, но глоток спиртного мог бы хоть
немного разрядить обстановку. Сидим мы в полумраке коридора на
первом этаже, кроме нас тут никого нет. Ну, вахтёр только косит в
нашу сторону нетрезвым взглядом.
— Мне дай тоже! — бурчит полковник, но на Илью вроде больше не
крысится и принимает бутылку «Столичной» без чванства.
Лукарь отхлебывает прямо из бутылки, не морщась, и, передавая
пузырь мне, обращается к вахтёру:
— Сазоныч, дай стакан. Есть у тебя наверняка, я знаю. А то сидим
как на поминках, даже не чокаемся!
— Тащ полковник, ты бы не каркал! — недобро сказал Илья.
— И правду, чего это я? Извини, зятёк, — натурально пугается
полковник.
— Какой он тебе зятёк — сын, считай! — шучу я, принимая от
Сазоныча, кроме трёх стопок, ещё и полкруга ливерной колбасы.