Маги смерти же, напротив, чаще появлялись в семьях простых, если
не бедных. И этому тоже существовало логичное объяснение. Всех, кто
имел благородную кровь, за триста лет хорошо подчистили. Да и на
виду все родовитые семьи, вроде, и живём не вприжимку, а от зорких
глаз общественности не спрячешься. Вот и сохранилась магия там, где
изначально пробивалась редко.
Но особого сосредоточия благородных я а вокзале не наблюдал. А
магией душило так, что на воздух хотелось выйти. Я присмотрелся к
стенам, и ахнул. Обереги. Вычурная лепнина искусно отвлекала глаз,
размывая привычные узоры хаотичностью линий. Но стены вокзала были
сплошь испещрены защитными символами.
Я решил, что мне показалось, но, вглядевшись внимательнее, чуть
не присвистнул неблагородно. Рубежник. Старый знак, в моей прежней
жизни активно использовавшийся. Если завязать его на магию смерти,
может прорыв Гнили спровоцировать. Но силы попьёт немерено. А если
просто выставить, то станет Грань держать. Артель именно
рубежниками штопала Грани поначалу, опираясь на знания предков. А
потом уже навострилась на маячки и артефакты завязывать. Проще оно
выходило. Не так затратно. И куда надёжнее.
Зачем рубежник на вокзальных стенах? Дань моде? В память об
истоках? Или для сугубо практических целей?
— Идёмте, Матвей Палыч! — сияющий от удовольствия Гришка возник
за плечом. — Не думал я, что мне придётся когда-либо с таким шиком
на поездах кататься! Это вам не в сидячем вагоне пирожки с лежалой
капустой нюхать.
Я недоумённо уставился на него. В моём приказе Василию слов
«шик» и «роскошь» не содержалось. Правда, на пирожки я тоже не
намекал. Просто велел заказать два билета на поезд,
останавливающийся близ Кроховки.
Но вскоре выяснилось, что Василий, как и Тихон при покупке
мобиля, понимал мой «статус» по-своему.
Поезд был длинным, округлым, блестящим и тоже чёрным. Он
напоминал востроносого червя, хищно зыркающего в дышащий тьмой и
спёртым воздухом ход тоннеля.
Наши места находились в центре, но я прошёл по платформе до
самого конца, с искренним восхищением разглядывая диковинку. И,
войдя в «купе», махонькую комнатушку, имевшую в своём оснащении
огороженную уборную с душем, стол, два удобных мягких дивана против
друг друга и крючки для верхней одежды, оценил восторг Гришки.