Я крепилась несколько секунд, а потом зарыдала с новой силой.
– Не узнала?
Кивнула.
– Возьми платок! – она протянула шелк, обшитый кружевом, и я поняла, какая же я чужая в этом дурацком галантно-сказочном мире.
– Домой хочу, – всхлипнула.
– А, может, твое место здесь?
– Нет!
– Пойдем, я представлю тебя принцу.
– Не хочу, – упрямо завертела головой и икнула. – Я не знаю, как себя вести.
– Я расскажу. Пойдем.
– Не хочу!
– Впервые вижу, как отказываются от аудиенции у принца! – раздался над ухом ироничный мужской голос. Я подпрыгнула и затряслась пуще прежнего.
– Ваше Высочество – вы напугали нас! – с легким укором и в то же время мягко произнесла графиня. А мне тут же вспомнились слова Телайзы, что Терезия – фаворитка принца.
«Еще есть шанс уберечь мою шкурку от порки благодаря заступничеству!» – схватилась я за спасительную мысль. Ведь отличилась же – нахамила самому принцу.
– Леди Кризель, – более строго обратился блондин, на которого я боялась поднять глаза. – Понимаю: вы выросли в глуши, но научили же вас делать реверансы?
– Ой! – подпрыгнула я и изобразила нечто, от чего Олистер расхохотался. А Терезия закашляла, пытаясь намекнуть Его Высочеству, что следует быть более деликатным.
– Если вы так же танцуете, понимаю, почему виконт Брефет разыскивал вас по всему дворцу.
«Неужели узнали!» – испугалась, и новый приступ моих слез удивил и принца, и его спутницу.
– Неужели я кажусь таким ужасным? – расстроился Олистер.
– Если только ужасно ваше чувство юмора… – смело ответила Терезия.
Я хоть и рыдала, но на ус мотала, что отношения у парочки весьма близкие. Гораздо больше, чем дружеские. Нет, я благодарна ей, что смягчила последствия моей неосторожности, но теперь окончательно поняла, что не хочу оказаться ни той самой избранной, ни одной из возможных фавориток при законной супруге. Возможно, я дурочка, гордячка, потом пожалею сто раз, оказавшись в нищете. Но я готова приложить все старания, лишь бы остаться свободной. Поэтому не воспользовалась шансом более близкого знакомства с Его Высочеством и попросила разрешения удалиться в покои. Мне великодушно разрешили и даже немного сопроводили, что не осталось незамеченным гостями и опять-таки не добавило моей персоне любви других претенденток.
В комнату пришла с зареванными глазами и опухшим носом. Взволнованной Свельде поведала, что переволновалась. Быстро разделась и нырнула в постель. А когда в завершении бала громыхал праздничный фейерверк, и комната мерцала золотым, малиновым, голубым, красным цветами – я сжимала одеяло и оплакивать свою судьбу.