Руфин ехал мрачнее тучи. Прошлая ночь выдалась тем еще
испытанием для психики даже такого битого жизнью мужика, как
отставной штабс-капитан, прошедший персидскую и турецкую кампании.
Жечь мелкие аулы с жителями, сняв ночные караулы – то еще
«развлечение». И то, что их засунули в “зад” отряда, тоже не
прибавляло радости. Словно их внешний вид оскорблял взор
благородных аристократов. Брюзжание Россильона медленно, но верно
делало свое дело.
«Смотрят на нас, как на каких-то иррегуляров из туземцев. А нам
следовало бы быть впереди! В разведке. Этот лес словно создан для
засады!»
И, правда, узкая арбяная дорога – почти тропа, хоть и прозванная
Военной – петляла среди мощных деревьев, заставив отряд растянуться
длинной узкой лентой. Но все было спокойно. Передовые цепи вышли на
большую луговину, за которой виднелись обрывистые берега Валерика.
Конница оттянулась к главной колонне, которая медленно вползала на
поляну. На всякий случай расставили орудия, чтобы прикрыть
стрелков, пока подтянется арьергард.
— Что думаете, Роберт Карлович? – обратился Галафеев к
полковнику Фрейтагу, командовавшему авангардом.
— Неприятель нигде не сопротивляется и даже не показывается, –
пожал плечами командир куринцев.
Сглазил! В арьергарде, еще не покинувшем лес, загремели
выстрелы. Бой разгорался все сильнее, особенно, слева.
— Голубчик, – окликнул Лермонтова генерал-лейтенант. –
Поскачите-ка в хвост колонны и узнайте, что там приключилось.
— Слушаюсь, мон женераль! – не по-уставному откликнулся
поручик.
Он лихо заломил свою холщовую фуражку и умчался, нахлестывая
коня.
— Молодость! – с доброй улыбкой молвил ему вслед Галафеев. –
Господин полковник! Двиньте один свой батальон в помощь
соседям.
Фрейтаг откозырял и бегом кинулся исполнять приказание.
— Передайте артиллеристам: пусть развернут два орудия в
направлении леса, откуда должны появиться ширванцы. Вечно горцы на
арьергард наседают с трех сторон.
Прапорщик фон-Лоер-Лярский поскакал к артиллеристам. Орудия
сняли с передков. Зарядили картечью.
Примчался возбужденный Лермонтов. Глаза его ярко сверкали.
— Сильный натиск неприятеля на арьергард с боков и с тыла.
Застрельщикам несколько раз довелось сойтись в рукопашном бою.
Много раненых. За недостатком офицеров полковой аудитор Смирнов
взялся командовать частью левой цепи, но ранен в ногу. Хотел его
подменить, но не решился. Подумал: мой доклад вам важнее…