Не дожидаясь, пока Божедомский вертеп его прикончит, я швырнул
“молот” в следующего противника. Его щит не выдержал моего
заклятья, и могучий удар впечатал тело в каменные плиты.
Двое оставшихся магов тут же перенесли огонь на меня. Яркие
всполохи ударили в окно, но я уже отступил в сторону и спрятался за
стенку. Это была фатальная ошибка с их стороны — Диего, верно
угадав момент, выскочила из пылающего укрытия и кинулась к
противникам. Два выстрела прозвучали почти одновременно, убив
одного из магов. Огненный всполох ударил испанку в лицо почти в
упор, но та лишь зарычала и прыгнула вперед. А затем её тяжёлая
шпага разрубила четвёртого мага на половинки.
***
— La idiota! Tu eres una stupida у menca cabrona!
Когда я спустился во внутренний дворик, то застал Диего в
процессе сбора “трофеев”. Она стянула с себя остатки платья и,
ругаясь как сапожник, снимала с покойников уцелевшую одежду. Ничего
ей не говоря, я присел на уцелевшую скамейку рядом со срубленным
заклятьем деревцем. Судя по валяющимся на земле веткам, осколкам
мрамора и торчащим обугленным стволам, до учинённой бойни здесь
было очень уютно. Но сейчас остались только разруха и запах
гари.
— Эээ…
Мы с Диего одновременно повернулись на звук. Из дверей во дворик
вышел пятый маг — толстяк с добродушным лицом и округлившимися
глазами. В одной руке у него был кусок ветчины с хлебом, в другой
бутылка, камзол расстёгнут, а на лице застыло удивлённое
выражение.
Прежде чем мы атаковали его, он вскинул руки и воскликнул:
— Прошу прощения, синьоры! Кажется я не вовремя? Умоляю, не
стоит тратить на меня силы! Я вовсе не собираюсь вступать с вами в
спор. Ни-ни, добрые синьоры! Мне даже подумать страшно, что вы
можете сделать. Прошу, пожалейте одинокого Бартоломео Караббо! Жена
моя умерла, но остались двое замечательных ребятишек. Да-да,
синьоры, маленький проказник Пьеро и чудесная дочь Мальвина.
Умоляю, не оставляйте их без единственного кормильца! Куда они
пойдут, синьоры? На улицу просить милостыню? Или в бродячий театр,
зарабатывать тяжким трудом на корочку хлеба? Я же вижу, синьоры,
что вы добрые люди и не оставите бедных детей сиротами.
— Тш-ш-ш!
Я приложил палец к губам и поманил мага к себе. Он подбежал ко
мне на цыпочках, так и держа руки поднятыми. Талант у него оказался
тусклым и невыразительным, но, судя по эфирному полю, он отточил
несколько заклятий до совершенства.