Агент 3 разряда Иосиф Соломонович Беленький».
- Что скажете? – повторила Фельцман, довольно улыбаясь.
- Кляуза, - твёрдо ответил Травин, - причём старая. Беленький
это в марте двадцать седьмого написал, товарищ Емельянов, начальник
московского угро, сделал запрос товарищу Гюллингу, и тот письменно
подтвердил, на чьей стороне я воевал. Вы, товарищ Фельцман, тоже
можете Эдуарда Александровича запросить, уверен, он меня ещё
помнит.
Кривая улыбка исчезла с лица Иды Фельцман. Гюллинг был
председателем Совнаркома Автономной Карельской ССР, и его слово
весило достаточно много. Гораздо больше, чем слово бывшего агента
третьего разряда.
- Просто так наши органы такое письмо бы не прислали, - сказала
она раздражённо, - мы обязаны всё проверить.
- Конечно, проверим, - поспешно заверил Мосин, - поскольку
товарищу Травину осталось работать туточки неделю, а точнее даже,
так сказать, меньше, мы перешлём по инстанциям. А вы, Сергей
Олегович, пока будьте свободны.
Руки он Травину не подал, стыдливо опустил глаза. Промыслов не
испугался, крепко стиснул ладонь, громко сказал, что партия
разберётся с кляузами. В коридоре Сергей столкнулся с Грунис,
бывший полковой комиссар смотрела в окно, вертя в пальцах
незажженную папиросу, слова Промыслова она через открытую дверь
услышала, ударила кулаком по подоконнику.
- Анонимка?
- Да какая там анонимка, - Сергей уселся на выкрашенную белой
краской доску, прислонился спиной к подтаявшему стеклу, - был у нас
в московском угро фотограф Беленький, вроде и не цапались с ним, а
он взял, и донос на меня написал, мол, из эксплуататоров и на
стороне беляков воевал. Про беляков чушь, а остальное не проверить
никак, губерния-то Выборгская сейчас под финнами, все книги
приходские там.
- Вот сволочь, - Грунис смяла папиросу в кулаке, сунула в
карман. – Я это так не оставлю, на окркоме вопрос подниму, нельзя,
чтобы всякие прощелыги на товарища грязь лили. А ты куда смотрел,
Коля? Почему партия не вступилась?
- Да ты, Лидия Тимофеевна, шашкой-то не маши, - Промыслов,
который тоже вышел в коридор, остановился возле них, - чай не
Гражданская на дворе. Разберёмся, у меня вот тоже душа не лежит
огульно обвинять. Да и Сергей Олегович, смотри, держится спокойно,
значит, биография чистая. Но я бы на твоём месте, товарищ Травин, в
органы-то обратился и потребовал. От них письмишко пришло, может,
уже порешили всё, а мы тут пар выпускаем.