- Давай, - сказал Сергей, переходя на «ты», и достал пухлый
бумажник.
За время работы в угро он навидался всякого. В основном убийц -
команда Осипова именно ими и занималась, но попадались и марвихеры,
и прочие воры, и шулера. Эта братия выделялась из остальных своей
подчёркнутой интеллигентностью и умением стать своим в доску, иначе
как облапошить какого-нибудь нэпмана или торговца, те тоже люди
ушлые. Вот только часто их жертвами становились не проворовавшиеся
советские служащие или торгаши, а обычные люди, которые просаживали
последнее, а потом топились или совали голову в петлю. И никаких
угрызений совести шулера при этом не испытывали. Основные приёмы,
которые шулеры используют, Травин знал, ну а в крайнем случае у
него были два основательных аргумента - кулаки. Всякие бредни про
святость карточного долга Сергей не признавал.
Лукин бодро раскинул по паре карт, и игра завертелась. Сначала
по алтыну, потом по гривеннику, потом дошло до рубля, Сергею везло
с переменным успехом, он то набирал банк, то проигрывался почти
подчистую, но всегда в последний момент выигрывал. Карты оказались
меченые - с продавленными ногтем бороздками, Сергей пытался
запомнить, что какая означает, но запутался, игра с мечеными
картами недаром называлась у блатных «верное дело», у фраера,
которого раздевали, шансов практически не было. Когда Лукин
проиграл тридцать рублей, Травин решил, что пора заканчивать.
- Хватит, - сказал он, - чего-то я устал, да и есть охота.
Борис Петрович от неожиданности вздрогнул.
- Как же, тебе так везёт. Нельзя прерывать игру.
- Почему?
- Я должен отыграться.
- Глупости, - Сергей откинулся на спинку дивана, - если мне так
везёт, ты опять проиграешь. Зачем рисковать, три червонца - деньги
небольшие.
Попутчик замахал руками.
- Нет, я чувствую, что мне должно повезти. Давай в последний
раз, - жалобно попросил он, - ставлю десять червонцев, была не
была, гуляй душа-рванина. И если проиграю, вот ни капли не
пожалею.
Травин усмехнулся, достал из бумажника пачку денег, присоединил
к тем, что лежали на столе. Лукин жадными глазами пожирал банк,
Сергей сотней не ограничился, на столе лежали триста рублей.
- Уговорил. Вот на это сыграем, и покончим, раз уж в последний
раз. Но только новой колодой, нераспечатанной, а то мало ли,
примелькались карты.