— Что здесь произошло? — спросил я,
подразумевая сразу все прошедшие события, но Маргарита истолковала
мой вопрос по-своему:
— Стечение обстоятельств. Один наш…
пациент слишком крепко заснул и увидел кошмарный сон.
— Но кто он?
— Чтобы ответить на этот вопрос, мне
и вправду придется просить вас работать с нами, — вздохнула
Маргарита. — Пригласив вас сюда, Дима совершил большую ошибку. Но
он хотел сохранить вам жизнь.
— Я знаю, что случилось с Носевичем!
— Слова вырвались у меня раньше, чем я успел их осмыслить.
— Мне жаль, — сказала Маргарита. —
Возможно, в этой ситуации мы с Димой выглядим главными злодеями, но
поверьте, Кирилл, это совсем не так.
Осокин слабо встрепенулся на стуле, и
я понял, что он спит. Усталый, изможденный, с заострившимся лицом,
он был похож на Носевича на его последней видеозаписи. Казалось, я
смотрел ее вечность назад.
Я повернулся к Маргарите и тихо, но
решительно проговорил:
— Уж лучше работать на вас, чем до
конца дней мучиться воспоминаниями и пытаться понять, что случилось
со мной, с моей семьей, со всеми нами. Расскажите мне, что здесь
происходит, а потом записывайте добровольцем. Иначе я сойду с ума
от всех этих мыслей.
Маргарита покачала головой:
— Вы не представляете, о чем просите!
Но я принимаю ваше предложение. У меня просто нет другого выхода
после сегодняшнего инцидента. Но вы должны знать: это пожизненный
контракт без возможности увольнения. Вы понимаете, что это значит,
Кирилл? Никто из нас не вернется домой.
В голове роились сотни вопросов, но
вместо ответов на них я получил от Маргариты указание отправляться
спать. Достав из кармана рацию, она вызвала санитаров, и вскоре в
лабораторию вошли двое крупных мужчин в бежевых медицинских
халатах. Они хмуро уставились на меня опухшими красными глазами,
очевидно, решив, что я и есть причина их появления, но Маргарита
велела им отнести спящего Осокина в Блок 7. Санитары бережно
подхватили его под мышки и медленно побрели к выходу. Когда гулкие
тяжелые шаги в коридоре стихли, Маргарита повернулась ко мне:
— У нас редко бывают гости, Кирилл.
Вам повезло, что, спустившись на подземный этаж, вы встретили Диму,
а не кого-то из незнакомых с вами сотрудников. Все могло кончиться
очень плохо. Особенно после Воздействия такого уровня.
— Это был нейровзлом? — спросил я,
вспомнив термин, который называл Осокин.