Я вернулся в кровать. Попытался
заснуть, но сон не шел, а мысли постепенно заполнялись ядовитыми
образами института, Объектов, всех этих странных и жутких событий,
свидетелем которым я стал за последнее время. Может, стоит
позвонить Кире? Я потянулся к телефону, но вовремя сообразил, что
сейчас глубокая ночь — сестра вряд ли ответит на звонок. Нужно
дождаться утра, а потом набрать ее номер. А потом пришла следующая
мысль: что, если Кира опять не ответит? Это ведь не будет служить
доказательством, что все произошедшее — правда? За недели, проведенные в институте, я несколько раз
пытался связаться с соседями, чтобы выяснить через них, как дела у
сестры. Ни один не ответил на звонок. Что, если я так и не
узнаю, что случилось? Что мне делать тогда? Я ощутил, как тело
покрывается липким потом, а вслед за этим в нос ударил странный
запах, тухловатый, но с отчетливыми нотками металла. Мне захотелось
принять душ.
Стоять под горячей водой казалось
невероятным блаженством, настолько сильным, что я не мог заставить
себя вылезти из ванны. Вода заключила меня в целительный обжигающий
кокон, дающий ощущение равновесия и покоя. И я не помнил ни себя,
ни времени, наслаждаясь моментом, пока не повернул голову и не
увидел, что дверь ванной комнаты приоткрыта. В груди гулко
застучало, миролюбивое тепло сменилось удушающим жаром. Я точно
помнил, что закрыл дверь.
Выключив воду, я с минуту стоял,
буравя взглядом тонкую щель, пытался убедить себя, что сам оставил
дверь приоткрытой. Я жил один, мне не было нужды запираться, и я
наверняка просто не обратил внимания на столь незначительную
деталь. Однако здравый смысл внутри меня настойчиво шептал, что это
невозможно и в безопасности я чувствовал бы себя лишь тогда, когда
дверь была закрыта. Мне захотелось вылезти и захлопнуть ее, но
стоило пошевелиться, как щель стала шире. Из коридора послышался
ритмичный звук, напоминающий цокот собачьих когтей по полу. Память
немедленно подкинула образ соседского дога, который издавал
подобный стук — я часто слышал его ребенком, и он всегда сильно
пугал меня. И сейчас стало жутко.
Клац, клац, клац. Звук приближался. Я
потянулся к полотенцу, схватил его и обмотал вокруг талии. Перенес
одну ногу через борт ванны, но так и не опустил ее на пол, застыл
на месте, не в силах ни вскрикнуть, ни пошевелиться. Потому что
сквозь щель в двери, из темноты коридора на меня смотрело
нечто.