— Воскрес? — повёл бровью Ваня.
— Так говорят, — неохотно ответил отец, явно недовольный тем, что проболтался.
— Нужно этим болтунам язык-то укоротить. А то народ, охочий до чудес, всяких глупостей себе придумает. И хорошо, если светлых и добрых. Я слыхал от полоумных монахов, что конец света грядёт, ведь скоро семь тысяч лет от сотворения мира. Вот они первые и станут искать всякие оправдания своим выдумкам. Не дай Бог об Антихристе заговорят — потом не отмоешься. Лучше всех этих болтунов сразу осадить, да хотя бы и на кол, чем разгребать за ними горы проблем.
Иван Васильевич потряс головой, явно перегруженный словами сына. Но суть уловил. И чуть подумав, кивнул:
— Да, пожалуй, ты прав.
— Я был отравлен. Лежал в беспамятности, едва дыша. А доброхоты в рясах меня чуть за компанию с матушкой не похоронили. Они и её слишком уж спешно погребли. Не думаешь?
— Сказывали, что тело тленом тронулось рано… не сохранили бы…
— Отец… я после того дела мало что помню из своей старой жизни. Так. Вспышки. Тут кусочек. Там. Но лицо мамы в гробу я помню хорошо. Бледное, просто бледное. Вроде и не умерла вовсе, а спит… крепко спит… словно живая…. А тронул щеку — холодная…
Ваня импровизировал. На ходу. Но палку не перегибал. Из тех обрывков сведений, что исподволь ему удалось собрать, он пришёл к выводу — это было убийство. И кто-то из высокопоставленных священников или участвовал в заговоре, или покрывал его. Возможно, что и за мзду. Доказательств не было, но… нужны ли они? Отец ведь и так понимает странность ситуации.
— Или ты думаешь, что это действительно сделала жена дьяка?
— Полуектова? Ну…
— Отец, зачем ей это? Мне говорили, что она не дура. Ты думаешь, что умная баба сознательно рискнёт жизнью и своей, и своего мужа ради малозначительной выгоды? Очень вряд ли. Даже деньги тут делу не помогут.
— Почему?
— Это же очевидно. Если мало предложишь, то и смысла рисковать нет. Ибо глупо. Если много, то и подавно. На большие деньги в таком деле только дурак позарится, ибо никто их платить не станет. Тихо удавят и прикопают под ёлкой. И скажут, что так и было.
— Ха! — усмехнулся отец, немного повеселев.
— А Наташа баба умная, да и сам дьяк не дурак. Им с убийства матушки никакой пользы, один убыток и опасность смертельная. Мню — их оговорили, чтобы одним ударом сразу двух зайцев прихлопнуть. Или трёх. Я ведь выжил, а мог и преставиться.