— Матушка, отец, вы чего? Вы так на меня смотрите, будто
прощаетесь со мной. В чём дело?
— Ничего, милый, просто знай, что мы любили тебя. Кстати, какие
цветы ты больше предпочитаешь? Какого цвета? — Дарья нежно провела
рукой по голове сына, от чего тот ощутил холод, пробежавший по
спине.
— Да, поддерживаю слова матери: мы тебя любим, Артур, и если
надо, закажем цветы всех оттенков. Но сейчас дело не в тебе и не в
хумусе, что ты отведал. Давайте всё же вернёмся к Добрыне, —
Валерий, произнося это имя, с яростью смахнул со стола несколько
книг. — Возможно, это ему не стоило ничего подписывать! Тогда всё
было бы не так ужасно.
Дарья, услышав это, резко вскочила с кресла. Ничего не сказав, а
лишь издав яростный крик, она быстрым шагом направилась прочь из
кабинета. У неё уже не хватало нервов, чтобы слушать ересь
мужа.
— Погоди, отец! — воскликнул Артур, вызывающе глядя на Валерия.
— Если бы Добрыня не подписал, то и Маша бы не смогла!
— В том-то и дело, что ей нет восемнадцати, и всё можно было бы
отменить или хотя бы отложить! — взорвался Валерий, его лицо
налилось гневом. — Договор был бы недействителен. А теперь у нас
большие проблемы из-за самодовольства твоего братца. Нам остаётся
лишь одно: уезжаем отсюда сегодня же!
— Извини, отец, но самодовольство Добрыни тут вообще ни при чём,
и он никогда таким не был! — горячо возразил Артур, сжав кулаки. —
Мы встряли потому, что просто встряли. Таков расклад судьбы, так
карта легла. Хватит уже делить мир на гениев и тупиц и указывать,
кто как должен был поступить. Чёрт побери! Мы все живые люди, и нам
свойственно ошибаться. Оставь Добрыню в покое: он не желал нам
зла.
— Иди пакуй вещички, Артур, и не забывай, что глава этого Рода —
я! — Валерий яростно ткнул пальцем в его сторону. — И впредь будь
повежливее!
— Глава Рода, говоришь? — усмехнулся Артур, глаза его сверкнули
холодным огнём. — Глава, от которого подумывает уйти жена? Как
думаешь, говорит ли это в твою пользу не только как главы, но и
мужа, и отца? Хороший глава Рода прежде всего помнит, что важны не
только жизни членов семьи, но и их чувства. Когда ты в последний
раз спрашивал себя, счастлив ли кто-нибудь из нас? — Артур впился
взглядом в глаза отца, но Валерий упорно молчал, словно окаменел,
не находя нужных слов. Артур, не дожидаясь ответа, резко
развернулся и вышел прочь, громко хлопнув дверью.