На нём был безупречный чёрный фрак, сшитый по старинным канонам,
и белоснежная сорочка с высоким воротником. На пальце сверкал
перстень с семейным гербом — напоминание о его знатном
происхождении и непоколебимом статусе. Маркиз воплощал старые
традиции: суровый, непоколебимый, как скала, противостоящая
волнам.
За столом накалялась атмосфера: аристократы спорили о стратегии
грядущей войны, бросаясь изысканными оскорблениями и цитатами из
пыльных трактатов. Но их голоса для маркиза были не более, чем
жужжанием мух.
Не обращая внимания на словесный шум, он незаметно вынул из
внутреннего кармана миниатюрный планшет, замаскированный под
антикварную записную книжку в кожаном переплёте. На экране мигало
сообщение от телохранителя, приставленного к его дочери.
Маркиз коснулся экрана, и видео ожило. Увиденное заставило время
остановиться. Внутри него вскипела буря: гнев, обида, негодование.
Желание стереть дерзкого юнца с лица земли было столь сильным, что
воздух вокруг мог бы замёрзнуть. Но лицо его осталось неподвижным,
словно высеченным из мрамора.
Он склонился к своему помощнику, верному Эдуарду — невысокому
мужчине с бледным лицом и глазами, бегающими из стороны в сторону,
словно у мыши, загнанной в угол. Его бесцветные волосы были
прилизаны назад, а манеры выдавали человека, привыкшего оставаться
в тени.
— Эдуард, — негромко сказал маркиз, — у нас появилась новая
задача.
Эдуард вздрогнул от неожиданности.
— М-маркиз, а как же встреча? — пролепетал он, косясь на шумных
аристократов. — Вы ведь обсуждаете стратегию войны...
Маркиз окинул суровым и проницательным взглядом, который,
казалось, мог пронзить насквозь.
— Уверен, эти господа прекрасно продолжат игру в солдатики и без
меня, — усмехнулся он. — У меня есть дела поважнее бумажных
баталий.
— Разумеется, маркиз. Я немедленно всё подготовлю, — Эдуард
нервно кивнул, стараясь не задрожать.
Маркиз неторопливо поднялся. Несколько пар глаз скользнули по
нему, но никто не осмелился задать вопросов. Его слово было
законом, а уход — загадкой для остальных.
***
Роскошный лимузин с краснодеревной отделкой и кожаными сиденьями
стремительно мчался по ночным улицам города. Мягкий свет ламп
освещал сосредоточенное лицо маркиза, поглощенного чтением.
Перед ним лежала пухлая папка с досье на некоего Добрыню
Добрынина. Страницы пестрели мелким шрифтом, фотографиями, копиями
документов. Маркиз скрупулёзно изучал каждую деталь.