– В том, что вы отказываетесь закупать у ливонских крестьян, и
покупаете в княжестве то, что прекрасно могли бы купить у нас, – он
пытливо посмотрел на меня. – И тем самым наносите убытки местным
крестьянам и ущерб интересам епископства.
– Ах, вон оно что, – я искренне засмеялся. – Легко могу угадать
личность жалобщика: это мать Тереза Вальдфогель, не так ли, ваше
преосвященство?
– Да, жалоба поступила от матери Терезы, – подтвердил фон
Херварт. – Но почему вы находите это смешным? Имеются ещё какие-то
обстоятельства, которые мать Тереза не посчитала нужным
указать?
– Именно так, ваше преосвященство, – подтвердил я. – Именно не
сочла нужным указать. История эта крайне проста: хотя мы
предпочитаем закупать продукты у наших крестьян, иногда они по
каким-то причинам не в состоянии поставить нужные объёмы. И тогда
мы обращаемся к нашим соседям. В том случае, о котором идёт речь,
необходимый нам объём продукции имелся только у матери Терезы, и
как только она выяснила, что является, так сказать, монопольным
поставщиком, она немедленно увеличила цену в полтора раза,
мотивируя это возросшими издержками. И серьёзно просчиталась,
поскольку мы закупили нужное в Пскове, где издержки почему-то не
возросли.
Епископ задумчиво хмыкнул.
– В теории из этой затеи матери Терезы могло бы что-то выйти, но
она забыла один важный момент: у меня есть существенные льготы в
княжестве, и я вполне способен закупить нужное там, не разоряясь на
налогах и пошлинах.
– Я понял вас, барон, – вздохнул фон Херварт.
– Я понимаю интересы епископства, ваше преосвященство, и при
прочих равных, преимуществом будут пользоваться именно местные
баронства. Но я не позволю использовать меня как дойную корову.
Если мать Тереза вернёт цены к норме, мы продолжим сотрудничество с
ней.
– Я понял ситуацию, барон, – повторил епископ. – У меня нет к
вам претензий – ваше объяснение было вполне исчерпывающим. Господь
с ней, с матерью Терезой, не судите её строго. Управлять монастырём
– дело непростое, и прямо скажем, нервное. Порой она совершает не
самые умные поступки, хотя, разумеется, из самых лучших
побуждений.
– Ни в коем случае не собираюсь её судить, ваше преосвященство,
– вежливо заметил я. – Что бы там ни было в прошлом, я всегда
открыт для сотрудничества.
– И это радует, – кивнул он. – Приятно видеть, что вы всегда
готовы к разумному компромиссу. Не были бы вы ещё язычником… Но
оставим это. У меня есть к вам довольно деликатный вопрос: до меня
дошли слухи о возможном вторжении княжества в Ливонию.