— Ступай-ка ты, Рик, отнеси Трувисилу
заказ, — бесцеремонно вторгся в мои размышления дядюшка Ге. — Полы
потом дометешь. Да не пропадай надолго, сегодня ночью должна прийти
«Люсинда», нужно будет забрать кое-что для меня.
С этими словами он взмахнул рукой, и
что-то блестящее поплыло ко мне прямо по воздуху. Мастак дядюшка на
эффектные фокусы! Я поймал сверкающую вещицу, которая оказалась
серебряной монеткой.
— На обратном пути можешь зайти к
Мельде, выпить пивка, — милостиво добавил старикан.
Я завернул магическое зеркало в
холщовую тряпку, дабы не привлекать внимания зевак, и поспешил
прочь, споткнувшись по дороге об дядиного любимца — черного
кота по кличке Бродяга. Имя он получил из-за непоседливого
характера, благодаря которому частенько пускался в путешествия.
Бывало, он отсутствовал по месяцу, затем, когда я уже думал, что
зверь бесславно погиб где-нибудь на большой дороге под колесами
экипажа или лошадиными копытами, Бродяга как ни в чем не бывало
появлялся на пороге дома.
Вид у дядюшкиного питомца был
соответствующий: крупный, поджарый, чтобы не сказать тощий, с
клочковатой черной шерстью, которая всегда стояла дыбом, и которую
кот никогда и никому не позволял расчесывать. Одно ухо Бродяги было
разорвано, морду пересекали боевые шрамы. Замечательно желтые глаза
горели в темноте как два Ведьминых огня. Кот имел малоприятную
привычку посреди ночи пробираться в мою комнату и устраиваться на
ночлег у меня на груди, заставляя просыпаться от удушья. Еще он
любил вскочить на стол во время обеда и сунуть нос в мою
тарелку.
Никакие наказания и угрозы на него не
действовали — Бродяга продолжал жить по собственным правилам. В
общем, он был котом во всех отношениях малопочтенным, но дядюшка
почему-то в нем души не чаял.
Украдкой погрозив зверюге кулаком, я
вышел из дома и отправился в Торговый квартал. Путь предстоял
неблизкий, следовало пересечь улицу Старьевщиков, на которой
находился дом дядюшки Ге, выйти на Кольцевую дорогу, а там
дождаться наемную карету, следующую в Восточный луч.
Приходилось поторапливаться, время
близилось к полудню, а я еще не доделал работу по дому. Ночью же
кровь из носу следовало явиться в порт, капитан «Люсинды» не любил,
когда задерживали отгрузку контрабандного товара. За
контрабанду в Галатоне без долгих проволочек отправляли в тюрьму.
Но это бы еще полбеды – живут люди и там, правда, выживают не все.
А вот за одну штучку, которая пряталась среди табака, тканей и
специй, полагалось четвертование. Это если повезет. А если судья
был не в духе, то и колесование.