Народ притих, настороженно оглядываясь; Чарли невольно
ускорилась. Галеотти оказался прав, до поселка добрались быстро, и
тут их поджидала вторая засада. Причём, в прямом смысле.
Люди в поселке были. Немного, но всё же. А еще — там были
ангелы. Шныряли между остатками домов, вытаскивая из развалин
пытавшихся схорониться обитателей, молча сгоняли к покореженной
заправке, не обращая внимания на мольбы, но немедленно реагируя на
малейшие попытки сопротивления. Чарли кусала губы, до дрожи в
пальцах стискивая в руках пистолет. По лицу Валентайна ничего
невозможно было понять, однако, не дожидаясь команды, он сноровисто
расчехлил свой «Сумрак».[4] Дин глянул
мельком, одобрительно кивнул и тихо приказал:
— Не высовывайся, будешь прикрывать.
Укрывшись неподалеку за баррикадой из поржавевших витрин, явно
вытащенных когда-то из соседнего магазинчика, команда деловито
вооружалась. Брат и сестра синхронным движением опустили щитки на
шлемах, переглянулись и выжидающе уставились на Винчестера; тот
даже слегка поёжился, ну недолюбливал он всяческие силовые
структуры на службе закона и порядка, а ребята сейчас весьма их
напоминали. Он помотал головой, отбрасывая ненужные мысли.
— Ждём пока.
Дина кивнула, молча скинув с плеча автомат, Алекс отодвинулся,
повторив её движение. И оба застыли, не шевелясь и с виду даже не
дыша. Дин еще не знал, что в таком состоянии они могли находиться
по несколько часов, приглушая человеческие реакции, зато обостряя
чувствительность, отпуская силу. Особенно странно было видеть таким
Алекса, всегда шумного, живого и подвижного как ртуть. Это даже
немного пугало. Потому Дин поглядывал на них с тревогой и
недоумением, не забывая, тем не менее, следить за разворачивающимся
перед глазами действом. А тем временем ангелы притащили к останкам
заправки, по-видимому, последних оставшихся в живых людей,
бесцеремонно подталкивая и выстраивая их в шеренги. Некоторые из
конвоиров расслабились, разбрелись по площади, лениво
переговариваясь между собой.
— Чёрт, близко к людям, можем зацепить, — пробормотала Чарли,
пристально вглядываясь в уныло жмущихся друг к другу беженцев.
— Не переживай, — отмерла Дина, — я их закрою. Только будьте
осторожны, мне придется снять щит с нас.
— Ты сможешь одновременно держать щит и стрелять? — на всякий
случай уточнил командир; ему очень не хотелось, чтобы она вообще
ввязывалась, да только приходилось давить в себе желание закрыть,
спрятать и не позволять никому обидеть. В конце концов, она права,
она не какая-то там барышня, а воин. Такая же, как он сам.