Он заставил себя слушать, понимая, что за последние два года не
включал почти ничего из новых тяжёлых релизов. А ведь он, как лидер
метал-группы, не мог позволить себе совсем застревать в
прошлом.
За окном заплясала метель, заклубилась в бешеном хороводе,
поглощая свет и звуки. Их автобус мчался по заснеженной трассе,
пересекающей густые, занесённые снегом леса Подмосковья. Валерий
сосредоточенно вслушивался в музыку, пытаясь найти в ней хоть
что-то близкое, но безуспешно. Звуки Оззи Осборна смешивались с
шумом дороги, мельканием тёмных деревьев и заснеженных полей.
Постепенно, не в силах больше сопротивляться усталости, он закрыл
глаза и провалился в полудрёму, уносясь мыслями в белую мглу за
окном.
Валерий очнулся от глухого, громового удара, сопровождаемого
звонким хрустом бьющихся стёкол. Мир вокруг рванулся куда-то в
сторону, и, не успев ни понять, ни осмыслить, он почувствовал, как
его тело, подобно легчайшей игрушке, выбрасывает наружу сквозь
разбитое окно.
Ощущение полёта длилось секунды две, но сознание уже успело
проснуться, вскипеть, обостриться. Он глухо шлёпнулся в глубокий
снег, который погасил большую часть удара. От резкого падения
сжалось дыхание, в груди неприятно заныло. Но он был цел.
Удивительное дело для его возраста.
Приподнявшись на локтях, Валерий судорожно вдохнул морозный
воздух, вглядываясь в белую мглу вокруг. Левая рука, взметнувшаяся
при падении, была оцарапана и сочилась кровью —видимо, её задело
осколком. Спина побаливала, но это было ничто по сравнению с
возможными травмами. Он шевельнул руками, ногами — цел. Чудо,
просто чудо.
Мороз тут же напомнил о себе. Валерий огляделся, но, кроме
тёмных силуэтов ёлок, ничего вокруг не различалось. Лес казался
замершим и безмолвным. Чёрные тени деревьев теснились вокруг него,
как зловещие стражи, охраняющие тишину.
"Трасса должна быть рядом," — слабо отозвался голос разума. Он
не мог отлететь далеко, но какова была сила этого удара? Живы ли
его друзья? Что с остальными? Мысли вихрем закружились в голове,
пока он делал первый шаг по снегу, который поглощал его ноги чуть
ли не по колено.
— Люди! Я здесь! — крикнул он, но лес ответил только
тишиной.
Он всматривался в тёмные, неясные очертания перед собой, пока не
заметил, как над елями, совсем слабо, словно неуверенно, стал
пробиваться румянец рассвета. "Неужели автобус плёлся всю ночь?" —
подумал он. Он посмотрел на запястье, но часы, как оказалось,
оставил в автобусе. Хватился мобильника, да и тот тоже остался в
рюкзаке. Холод пробирался под свитер, и он инстинктивно обхватил
себя руками. Тепла от одежды было недостаточно — мороз слабый, но
ощутимый.