— Ну вот, а вы говорите — не умею. Таланты у вас есть, сударь,
главное — смелость не потерять.
Тревога, как и всегда, оставалась где-то на заднем плане. Нужно
было приспосабливаться, чаще практиковаться. Кипелов уже понимал,
что каждый новый день в этом времени приносит всё больше загадок,
но ответы пока оставались за горизонтом. А вместе с ними — и его
надежда вернуться домой.
О прогулке по городу Валерий быстро позабыл. Всё утро и львиную
часть дня он провёл на конюшне, привыкая к седлу и особенностям
управления конём. Верховая езда, несмотря на свою внешнюю
притягательность, оказалась делом сложным и весьма трудоёмким.
Каждый рывок, каждый взмах поводьев требовал сосредоточенности и
выверенности.
Однако под конец дня Кипелов уже вполне уверенно держался в
седле, ощущая приятную усталость в мышцах. Конюшня, с её тёплым
запахом сена и тихим фырканьем лошадей, казалась ему вполне уютным
местом. Несмотря на это, уже хотелось вернуться в светлицу —
сказывалось напряжение от непривычной физической нагрузки.
Под вечер Валерий возвратился в свои покои, любезно
предоставленные князем Воротынским. Комната встретила его запахом
свежеоструганного дерева и мягким светом свечей. Просторное
помещение, отделанное дубовыми панелями, сохраняло ощущение уюта и
защищённости. Высокие окна с толстыми свинцовыми рамами пропускали
сквозь слой мусковита лишь тусклый свет заходящего солнца. На
столе, покрытом расшитой скатертью, стоял серебряный кубок с
остатками вина и деревянная тарелка с кусками уже почерствевшего
хлеба. Валерий машинально опустился на тяжёлую дубовую лавку,
чувствуя, как его утомлённое тело приятно проваливается в
спокойствие комнаты.
Однако покоя в мыслях не было. Кручина, зародившееся с тех пор,
как он оказался в этой странной и пугающей эпохе, всё росла. Теперь
его тревожило не только собственное положение, но и таинственный
разговор, который, как он знал, ожидал его. Князь Воротынский
должен был прийти к нему вечером, и неизвестность предстоящего
обсуждения не отпускала.
Валерий маялся от безделья, нервно прохаживаясь по комнате. Он
взял со стола небольшой нож, задумчиво провёл пальцем по его
острому лезвию. Затем отвернулся, вглядываясь в отражение
заходящего солнца в оконном стекле. "Что ему нужно? Почему он
пригласил меня?" — вопросы беспорядочно роились в голове, не находя
ответов.