Вспомнилось это все Кайлену совершенно некстати: ехать на
самоходке в горы среди зимы в таком меланхолическом расположении
духа было развлечением так себе. Поэтому он всю дорогу старательно
отвлекался, переругиваясь с ворчащим Шандором сквозь громкое
тарахтение мотора. Когда они доедут, настроение вряд ли станет
праздничным, но точно будет немного получше: там, в конце концов,
Мария, она всегда делает настроение лучше.
Доехали они хорошо и быстро: все жители окрестных деревень
спозаранку устремились в город на ярмарку и успели раскатать дорогу
после снегопада своими повозками. Так что Кайлен зря волновался… а
может, хорошо на Фаркаша отвлекся. В любом случае, спустя всего
каких-то полчаса они уже выбирались из самоходки на окраине
деревни: ведьмы и колдуны всегда жили у околицы, а то и за ней, и
бабка Андра не была исключением.
Шандор, выбравшись из самоходки, первым делом возблагодарил
господа и всех святых, которых смог припомнить, что они доехали
целыми и невредимыми и у них ничего не взорвалось и не отвалилось.
А Кайлен первым делом закурил: все утро он этого старательно
избегал, пока окончательно в себя не придет, и теперь, еще и с
дороги, курить хотелось зверски.
Ионел выгреб их вещи из самоходки и понес в дом, а навстречу ему
из дверей тут же выбежала Мария, придерживая рукой наскоро
накинутый на плечи овчинный кожух. На бегу поздоровавшись с
Ионелом, она устремилась к Кайлену, который с удовольствием поймал
ее в объятья, кинув на землю недокуренную сигариллу.
— Ты приехал, — радостно сказала она, обхватив его рукой за
шею.
— Разумеется приехал, — согласился Кайлен. — И даже безо всей
этой истории приехал бы, только позже, на Святки…
— Хорошо, что раньше, — довольно ответила Мария и тут же,
смутившись, нахмурилась и тряхнула головой. — То есть, с покойным
Сорином все вовсе не хорошо, а что приехал — хорошо.
— В дом пойдем, замерзнешь, — проворчал Кайлен и потянул ее за
собой, обнимая за талию.
Они тут, у забора, уже одни стояли: Шандор тоже успел уйти вслед
за Ионелом. И было, конечно, приятно побыть немного вдвоем, а не в
маленьком деревенском доме, набитом людьми и нелюдьми, но не на
морозе же. Успеют еще потом наедине остаться, он тут надолго.
Душевное состояние и впрямь на глазах стало получше, потому что
Мария была ему рада, и он тоже был ей рад и с удовольствием ей
любовался. Эти ее каштановые кудри вместе со светло-карими глазами
и медной кожей то и дело вызывали у Кайлена чувство, что от нее
должно пахнуть шоколадом. Но от нее, как и всегда, пахло ромашкой и
чередой, которыми она мыла волосы, и немного овчиной кожуха.
Простые понятные сельские запахи, такие же, как жизнь Марии и она
сама. Кайлену это нравилось.