Оседающий обратно на землю снег обсыпал серебристые крылья,
медленно разворачивающиеся в стороны, распрямляющиеся тисовые
ветки-перья. За ними поднималась из снега и вила, вставала в полный
рост. Вытянувшись, как струна, расставив руки и крылья, она
запрокинула голову к небу и пронзительно по-ястребиному
завопила.
— А-А-А-АХ-Х-Х! — еще громче разнеслось по поляне, еще сильнее
свистнул ветер у Кайлена в ушах.
«Сейчас сюда все сбегутся», — осознал он. Не услышать эти звуки
было невозможно, принять их за голос животного — тоже.
— Mora duit, — поспешил Кайлен поздороваться и начать разговор,
сразу на высоком наречии. Их нынешние беседы — не для посторонних
ушей, даже Шандору лучше было не понимать ни слова, а как скоро он
принесется на поляну, Кайлен не знал.
Вила упала на руки и вытянула шею вперед, ему навстречу,
сделавшись похожей на странного крылатого оленя.
— F-f-fuil na túath-th-thaig, — с шипящим присвистом протянула
она.
Королевская кровь… А Шандор еще думал, что ей до этого дела нет.
Как бы не так! Никто не станет неосторожно обращаться с королевской
кровью народа холмов, когда творит большой и важный ритуал. Даже
если очень сильно зол, даже если наполовину спятил, как эта
несчастная. Соображала она сейчас плохо: проклятый пень с его
некротической активностью был куда хуже любого воспаления… И сжечь
его не помогло бы, как не помогает сжигать тело человека, которое
уже восстало из могилы. Стало бы только хуже. Потом — можно будет,
если у Кайлена получится то, что он задумал.
Он бы очень хотел сейчас подумать «когда», а не «если», но… Было
слишком много всяких «но». И лучше их в такую минуту учитывать, а
не успокаивать себя тем, что все как-нибудь образуется. Исходные
были просты невероятно. Во-первых, вила хотела возместить
нанесенный ей ущерб и в нынешнем своем состоянии принимала
один-единственный способ возмещения — кровью. Но даже сейчас она
вполне понимала, к чему приведет пролитая без причины королевская
кровь. Другое дело — отданная добровольно, принесенная в жертву в
канун зимнего Солнцестояния.
— Королевской крови вполне достаточно вместо всех этих крестьян
и лесорубов, — сказал Кайлен и шагнул к ней. Он был бы рад
какому-нибудь другому варианту, в котором не пришлось бы никого
вводить в заблуждение и не пришлось бы идти на такие крайности. Но
увы, из двоих, находящихся на поляне, другие варианты сейчас был
способен видеть и воспринимать только Кайлен. Договариваться с
вилой как-то иначе было примерно так же бесполезно, как с человеком
в остром бреду.