– Только не смей убивать старосту, – предостерегла ведьма.
А Максим пожал плечами и заверил её, что ничего подобного не
планировал.
Чтобы перебраться через реку Максим нанял рыбака. Выбор был
невелик. У берега стояло только три человека, а из них лишь один
согласился подзаработать. Всю дорогу он бубнил, что если бы не
нужда, он бы реку за версту обходил. Говорил, что ненавидит рыбу,
водоросли и запах ила, что мечтает о дне, когда река пересохнет. В
какой-то момент Максим предположил, что рыбак просто испытывает
дикую боль, когда видит воду. Но ради душевного равновесия
несчастного предпочёл об этом не говорить.
Лодка быстро пересекла реку и замерла у берега. Максим
расплатился одной монетой. А когда вылез на сушу, вспомнил, что
надо будет ещё как-то возвращаться.
– Я не долго. Подожди меня здесь.
Рыбак уже оттолкнулся и разворачивал лодку.
– Вот ещё, делать мне больше нечего, – проскрипел он.
Лодка повернула нос к причалу на том берегу. Рыбак навалился на
вёсла всем телом.
– Стой, сука! Я как назад-то вернусь? – крикнул ему Максим.
– Раньше думать надо было.
– Мудила, стой! Я тебе десять монет заплачу!
И рыбак остановился. Поглядел на Максима, как на отпетого
негодяя, сплюнул в реку и погрёб обратно.
– Буду ждать до темноты. Потом уплыву, – пробормотал он.
– Пойдёт.
Вернуться до темноты Максим хотел и сам. Не прельщало его
оставаться на неизведанных землях на ночь. Он торопливо дошёл до
леса, что разросся через небольшое поле от реки, и без лишних
промедлений погрузился в его влажный сумрак.
Вскоре встретились и знаки, о которых говорила ведьма. Три
глубокие царапины от медвежьих когтей. Если Максим понимал всё
правильно, то зверь этот был куда опаснее вожака из волчьего
логова. К тому же, на бой с волками Максим шёл свежий и
отдохнувший, то теперь уже сил осталось немного. Значит и встреча с
медведем будет чистейшим самоубийством. Впрочем, нож Максим всё же
взял в руку.
Ещё чуть погодя среди деревьев показалась поляна. Максим увидел
и пень, на котором сидел мужчина. Сухопарый, с короткими седыми
волосами, он ссутулился и что-то бормотал. Старость ещё не сморщила
его лицо, но первые глубокие борозды уже оставила. Из одежды на
мужчине была только накидка из тёмно-коричневой шкуры с жёстким
ворсом.
– Вы, случайно, не староста? – спросил Максим, не сбавляя
ход.