Холодное.
Липкое.
И я могу поклясться, что она… улыбнулась.
Протянула ко мне руку
Старик смотрел на все это, и его душа буквально трещала по швам от боли.
Его дитя.
Ту, что он воспитал…
– Я не могу вылечить ее… – выдавил из себя он -…и не могу убить.
– Да. За то это могу сделать я.
Я понял это, а это означает, что и он об этом знал.
Но он ничего не отвечал.
Он даже не смотрел в мою сторону.
Но в его глазах была такая боль…
Я мог бы. И он понимал, что это выход.
Но вряд ли это то, что он хотел.
Тварь тем временем потеряла к нам всякий интерес.
Она жадно схватила рукой тушу небольшого койота, оттащила к центру и зарылась мордой в его брюхо, жадно чавкая уже изрядно лежалой тушей.
Я не желал ей такой судьбы.
Такого не пожелаешь и врагу.
Но я не мог отменить того факта что я к этому причастен.
– Мы что-то можем?
Старик лишь обреченно вздохнул и мотнул головой.
– В ней нет того кто сидит в тебе. Только его жалкая тень. Её время уже ушло
Он достал из кармана трубку, вычистил ее пальцем и заправил новой порцией табака.
Раскурил.
Передал мне.
Я взял трубку и сделал глубокую затяжку.
Такого мягкого и… сочного табака я еще никогда не пробовал.
– Её путь почти пройден, и я провожу её до конца.
Заявил старик скорее себе, чем мне.
– Но твой путь… – я передал ему трубку -…твой новый – это он подчеркнул особо – путь мы начнем сегодня.
Он взглянул на тварь и сделал глубокую затяжку.
– Иди в дом. У меня еще есть дела…
Лишних вопросов я задавать не стал.
Старик сидел у небольшого костерка в пустыне окруженный сухой травой и отсутствием, какой либо жизни.
Для всех пустыня была местом гибели.
Местом, где нет жизни.
Но на самом деле это было не так.
Жизнь есть везде и жизнь священна.
Так его учил его отец. А его отца его отец. И так много поколений вперед.
Любая жизнь.
Даже если лик жизни был омерзителен.
Он взял небольшую палку, разворошил костер, подняв ворох искр, и закинул её в самое его сердце.
Посмотрел в ночное небо…
Луна уже давно скрылась из виду, а значит один из «Великих» не смотрит на то, что он собирается сделать сегодня.
Еще никогда он не обращался к тем, кто спит.
Их не тревожат по пустякам, ведь они могут забрать куда больше чем жизнь.
Саму суть…
Но он уже все для себя решил.
Старик поднялся, достал нож из ножен и, наклонившись, закатил штанину.
Порез не должен быть большим.