Разговор не задался, второй мальчик
проявил вежливость ипоздоровался,
Гарри ответилтем
же, а затем тот принялсяразглагольствовать: о Хогвартсе,факультетах,
квиддиче.В промежутке между
всем этимпроходила примерка, а
затем на Гарриразвечто неразвалиласьпринесённая мадамМалкинмантия.
Точнее, правдойбудетсказать,что она
не развалилась, нет.Она отказывалась
подгоняться, не сжималась, не укорачивалась и вообще накакие-либозаклинанияникак
не реагировала. Ничего не понимающая мадамМалкинкачалаголовой
и, наконец посетовав на вероятнее всего бракованную ткань, забрала
оную и бубня что-то на тему, что и кому конкретно она задаст,
скрылась за прилавком. Белобрысый мальчик проводил её
ехиднымхихиканьем,а затем за окном появился Хагрид и
разговор окончательно скис. Вернулась мадамМалкин,
обслуживпервого мальчика перевела своё внимание натак и оставшегося на тумбочкеГарри.
Увы,но привычные ей методыработыкак и в
первый раз не сработали. Заготовка мантиипо-прежнемуне
повиновалась и всё также висела на мальчике, как на вешалке, ни
укоротить, ни подрезать. Ничего не понимающая в происходящем, она в
итоге на глаз сняла мерки иприблизительночерез десять минут вынесла ему уже готовый
пакет:
—Вот дорогой, незнаю,что и
думать, и темне менеевсё готово, с тебя тригалеона,два сикля и
один кнат.
Гарри без разговоров отсчитал нужную
сумму и вышел, на улице его уже ждал махающий ему рукой Хагрид. В
руках у него была клетка, а в клетке была сова. Белая, полярная
красавица, а затемоткуда-тосверху
раздалось: - «Это тебе, сднёмрождения».Обалдевший от такого Гарридаже расстраиваться какзабыл.Происшествиев магазине одежды уже будто бы ине было. А затем была покупка писчихпринадлежностей, ингредиентов,
котла, и так понравившегося ему складного медного телескопа. В
книжном, правда, едва лишь только прикоснулся к книге, как
двигавшиеся в ней картинки застыли.
Вот только Гарри отом,что они должны двигаться был не в курсе и как
следствие, внимания на это происшествие не обратил. Как и
нато,что купленные им разноцветные чернила таковыми
бытьперестали,едва он только взял ихв руки. Цвет они
должны были менять во время письма и именно поэтому сквозь
затемнённыйпузырёктого,что с ними что-то не так,было не
видно.
После всего этого пошли в скобяной,
но там практически сразу же повторилось тоже самое, что было до
этого в