…
Сонные, пригретые солнышком воробьи вяло взлетели, растревоженные хлопком двери.
– Надо же, как тепло. Не верится, что скоро осень, – сказала я, разглядывая небо через растопыренные пальцы.
– Сколько раз прихожу на кладбище, уже все фамилии вдоль тропинки знаю наизусть, и, тем не менее, всегда грустно… всех жалко, – голос Оли дрожал.
Пробираясь по узким тропинкам между оградами, она, поглаживает прутья, будто соболезнует всем здесь почившим. Внезапно ржавый скол на чужой ограде вонзается в ее ладонь.
– С-сс-ссс… ой… Будто копьё… как сильно, – Оля присела от неожиданной боли. Я, судорожно обыскивая свои карманы, ищу платок. Перетянув ладонь сестры, невзначай ляпаю.
– Кровь проливается, что-то с родней случается…
А потом мы сидим на скамеечке, прижавшись друг к другу.
– Почти двадцать лет нет мамы, а до сих пор ком в горле, – тихо произносит Оля. – Как тебе удалось выплыть тогда? Ты все твердила, что бабушка помогла, но она за год до трагедии умерла… Никто не верил, что поправишься… А ты выжила! Вот только сон остался…
– Да… Я часто русалочку из легенды вспоминаю… одинокую и несчастную, как мы с тобой…
– Да почему это мы с тобой несчастные? Ты выросла, Мишка у нас есть, а то, что мужчины не приживаются в нашей семье – это не беда. А про русалочку одинокую забудь. Я тоже о ней часто думала да на озеро ходила, вот потому и накликала любовь неразделенную, а тебе пора свою жизнь устраивать, засиделась ты в девках, надо тебя к крестной в Москву!
Да. Мужчины не приживались в нашей семье. Не то чтобы женщины пугали матриархатом, но сильный пол как-то исчезал, чувствуя себя гостем на нашем празднике жизни. Дедушка умер, когда еще не родилась Оля. Отец уехал в далекую Сибирь непонятно за каким счастьем и больше не вернулся. Я его не помню. Избранник Оли был не свободен. Тянуть на себя чужое лоскутное одеяло она не стала, а тихо удалилась. Надеюсь, Мишка будет первым настоящим мужским началом в нашей семье Синицыных.
– Пора тебя в Москву отправлять, – повторила сестра.
– Не хочу в Москву, вот чего придумала!
– А я верю в твое будущее вне стен нашего дома.
– Оль, может, ты не поедешь никуда, еще весной будет семинар повышения твоей квалификации.
– Чего ты? Сейчас самое удобное время, до первого сентября две недели, а весной… самое простудное время… Вы не успеете соскучиться, как я уже вернусь.