Три стука. Будто пулеметная
очередь.
— Войдите! — раздался приглушенный
голос.
Хантер открыл дверь и оказался перед
начальником Кон-полиции. Тяжелый взгляд из-под густых бровей не
предвещал ничего хорошего. Массивная челюсть, плавно переходящая в
галстук телесного цвета, открылась, и Фергюсон произнес:
— Сержант Томпсон!
— Да, сэр, — ответил Хантер с
энтузиазмом, как приучили.
— Ты опять ездил в Юнион. Сколько
можно, в конце концов?
Шеф говорил тихо, производя
впечатление зверя, готового к броску.
— В свой законный отпуск я могу
делать, что угодно.
— Не можешь, Хантер, — уперся
Фергюсон. — Разве что, если… Давай, убеди меня, что я всё
неправильно понял.
— Если вы о моем больном отце, то не
услышите ничего нового, — возразил сержант, уже предвкушая, чем это
для него обернётся.
И действительно, брови наехали на
глаза ещё сильнее, а массивная челюсть вновь распахнулась, исторгая
из себя новую порцию нравоучений.
— Значит, опять за своё, — громыхнул
шеф и завёлся не на шутку: — Я же говорил, выкинь из головы слова
«отец», «мать» и «семья»! Эти гнусные пережитки прошлого раскололи
нашу страну. До сих пор собрать не можем. К тому же, твой родитель
когда-то возглавлял вражеское формирование, и у меня есть все
основания посадить тебя за коллаборационизм.
— Боитесь, что разболтаю про валиум?
— усмехнулся сержант. — Так на нём сейчас все сидят, тоже мне
новости.
Это был контрольный выстрел.
Массивные челюсти сжались в отчаянной попытке сдержать гнев, но не
добились успеха.
— Томпсон, твою мать! — прикрикнул
шеф. — Это не шутки. Меня не волнует, что у твоего родителя рак. Он
для тебя никто. Нет, он твой враг! Враг всей Кон-полиции.
Хантер промолчал и брезгливо
покосился на свой серый мундир. Не то, чтобы Томпсон вообще мечтал
его носить. Так уж случилось волею судеб, и особого счастья он по
этому поводу не испытывал.
— Что, не нравятся нашивки? — спросил
Фергюсон, заметив, как сержант скривился. — Если одного раза мало,
могу разжаловать и до рядового. Или упечь за решетку.
— Пожалуй, обойдусь, — ответил
Хантер, вновь переведя взгляд на собеседника.
— Разумный выбор, — ухмыльнулся
начальник. — Думаю, в твоих интересах сотрудничать. Я способен
закрыть глаза на встречи с родителем, только при одном условии.
— Слушаю.
— Мне нужна информация, — Фергюсон
встал и оперся руками на стол. — Любая информация, которую можно
выведать у отставного шефа Юн-полиции. Из первых рук. Ты же веришь
в эти самые, как их… — начальник поморщился, — кровные узы. Вот и
воспользуйся ими. Согласен?