Ему пришлось встряхнуть головой, чтобы прийти в себя – что-то пугающее и жуткое было в этом зрелище… Он включил фонарь. Яркий луч прорезал темноту и тонкой иглой ушел под нижний край льда. Дэвид надеялся рассмотреть часть каменной стены или ледяного склона, но нет, луч постепенно уходил вдаль и рассеивался, словно пожираемый густым, вязким мраком. Он подполз к краю еще ближе, свесил руку вниз и стал водить фонарем из стороны в сторону, пытаясь увидеть хоть что-то, в этой кромешной темноте.
Опять ничего.
Дэвид перевернулся на спину и взял рацию.
– Гарри… Гарри Коул… Прием, – он выждал несколько секунд и повторил. – Коул… Это Стоук. Прием… Коул… Коул ответь…
Помехи в рации усилились, но эфир молчал. Коул либо не мог выйти на связь, либо был уже мертв. В любом случае Дэвиду нужно было принимать решение. И он его принял.
Стоук лег на бок и помахал рукой в сторону снегоходов, где стоял Мак-Кинли.
– Джон? – прокричал он в рацию.
– Да, сэр?
– Я спускаюсь вниз. Джо будет меня страховать. – Брэдли махнул рукой, подтверждая, что услышал. – Продолжай вызывать Коула – если повезет, то замечу его рацию или услышу ее, когда буду спускаться.
– Понял, сэр.
Стоук поднялся на колени и снял веревку с груди – для спуска требовалось надеть специальное снаряжение, иначе тугая петля просто сломает ему ребра. Потом, он вытащил из поясной сумки страховочные обхваты, одел их, сильно дернул, затягивая крепеж и одновременно проверяя надежность его фиксации. Затем прицепил карабин к страховочному кольцу и стал стравливать веревку вниз.
– Джо, подай мне тридцать метров.
– Да, сэр. Тридцать.
Веревка медленно исчезала во тьме.
Пять метров…
Буря понемногу стала стихать, и снег уже не так яростно хлестал лицо.
Двадцать метров…
Стоук несколько раз сжал и разжал пальцы рук, чтобы согреть ладони.
– Готово, сэр. Тридцать метров.
Голос Брэдли донесся до Стоука, как будто издалека – он, не отрываясь, смотрел перед собой в черную, бездонную глубину… Нехорошее предчувствие снова сдавило холодом его сердце…
Со всех сторон его окружала полная тишина – Дэвид чувствовал даже слабый звон в ушах. Очень давно, еще в юности, он прочитал, что это нормально и, что мы обычно не замечаем его из-за более громких звуков, но стоит нам оказаться в тишине и тогда… тогда мы слышим его и думаем, что с нами что-то не так…