Но, главное, я как журналист в общих чертах знаю основные
ошибки, сгубившие лунную пилотируемую программу СССР, потом –
программу челноков. Не потому, что умный такой, всё проще, читал
многочисленные отчёты специалистов. Сейчас, решись мудрствовать и
пророчествовать вслух, услышу лишь одно: крепко тебя Бушнев и
Шпанько по голове приложили, иди подлечись ещё. А вот к первому
космонавту Земли непременно прислушаются.
Всему своё время. И я нахожусь в весьма удачной его точке.
2
Стылый спортзал. Температура, наверно, не выше семи-восьми
градусов. У курсантов нет никакой спортивной формы. Взвод
поделился, моя команда, чтоб отличаться, сбросила гимнастёрки и
осталась в майках, противники только расстегнули ворот гимнастёрок,
на ногах вместо треников и кроссовок красовались обычные сапоги и
галифе.
Я – в альтернативном мире. Или альтернативной реальности своего
прежнего мира. В чужой личине. Как бы то ни было, выбора и выхода
нет. В том числе не могу отказаться от участия в команде, где все
принимают меня за Юрия Алексеевича.
- Сейчас отыграемся! – оптимистично пообещал Валик Злобин. –
Гагарин с нами.
- Ша, пацаны, - я сделал несколько резких движений, согреваясь,
от дыхания валил пар. – Пока не вполне в норме. На меня не сильно
рассчитывайте.
Увидел недоверчивые гримасы. Парни Гагарину верят. Тому
Гагарину. А я только пытаюсь им стать.
Взял мяч в руки, несколько раз стукнул им об пол, неожиданно
ловко получилось. Пробежался по площадке. Похоже, мышечная память
включается, дриблинг удаётся. Или всё сложнее, прежний Гагарин
наработал нейронные связи в мозгу, связанные с владением телом в
игре. Ладно, ребятки, покажем вам плей-офф NBA!
Тяжелее всего давалось взаимодействие в команде. Тело позволило
совершать лёгкие и высокие прыжки, перехватывать мяч, адресованный
центровому противника под кольцо. Прорываясь к чужому щиту,
прекрасно финтил и обводил их защитников. А бросал из рук вон
плохо. Что ещё хуже, не держал в поле зрения нашего центрового,
пропуская момент, чтоб отдать ему мяч.
Первую пятнадцаминутку мы продули со счётом 19:23.
- Юра, ты носишься как с шилом в жопе. Но бестолково, - на
правах друга откровенно влепил Дергунов, мой тёзка. – Что, от
больнички ещё не отошёл?
С мордобоя минуло пять дней. Время поблажки, которую мне, не
желая того, выписали хулиганы, заканчивается. Если странности в
поведении курсанта Гагарина продолжатся, вывод будет один: в башке
что-то повреждено. Тут без вариантов: парня, у которого шарики
заходят за ролики, в кабину истребителя сажать не стоит.