Мой оруженосец называл этот дар «Хождением по Тропе Ветра».
Его отец был именно таким — великим Идущим по Тропе Ветра. Но
из-за этого сам Бонце магией не владел. Отдав максимум силы одному
из представителей семьи, на его потомке родовая магия всегда
отдыхала. Это был закон магического Пути рода Бонце.
А, судя по тому, как Зигбо исчез из кабинета и сбежал от
следователей, то именно этот парень имел тот родовой дар. Он был
Идущим по Тропе Ветра, то есть умел переносить своё тело за
разумом. Он умел перемещаться в пространстве, растворяясь в нём и
появляясь в другом месте — там, где захочет его разум, но в радиусе
горизонта с высоты наблюдателя.
Даже для менталистов, адептов Пути Психо, то есть Мыслей — это
был невероятный по силе дар. Владеть своим разумом настолько, чтобы
иметь возможность притягивать за своими мыслями и собственное тело.
Это была полная власть сознания над материей.
«Абу! — опять обратился я к своему фантому. — Найди
мне этого парня. Используй все средства, но будь осторожен. Он —
Идущий по Тропе Ветра».
«О-го! Вот это но-о-овости! — тут же отреагировал
Абубакар. — Он из рода Бонце? Ах-ха-ха! Я же говорил, что он на
кого-то похож…».
«Найди мне его, максимально быстро! — оборвал я
фантома. — Я хочу знать каждый его шаг!».
«Есть, мой царос! Сменю тактику. Этот кудрявый беглец даже
по Тропе Ветра от меня не скроется!».
Связь с Абубакаром исчезла, и я снова посмотрел на
секретаря.
— Мне нужна информация о родственниках этого слуги. Что за люди,
где работают, их адреса и всё остальное.
Жан Николаевич кивнул без лишних вопросов.
— Предоставим всё, что надо.
И тут голос неожиданно подал Феофан:
— Можете не стараться, господа. Такого, как он, поймать
невозможно. Не знаю почему… я всего лишь пророк…, но знаю, что этот
маг уйдёт от любого. Вообще от любого.
Мальчишка перевёл взгляд на меня и добавил:
— И от тебя тоже, Коэд-Дин. Потому что даже ты не сможешь
поймать ветер.
«Только если не выяснить, в какую сторону этот ветер дует», —
мысленно ответил я, но вслух ничего не стал произносить.
***
В «Золотом гнезде» я провёл ещё около пары часов.
Кроме всего остального, мне надо было увидеться с Эсфирь.
У меня из головы не выходила та наша встреча с Эсфирь в
червоточине: её равнодушный вид мехо-голема, цветные наклейки на
ботинках и Музей Новейшей Истории.