Она явилась в неизменной форме
горничной и теперь стояла, угрожающе держа наготове оружие против
пыли и всего остального мирового зла — свой разноцветный
пипидастр.
Увидев вейгу, Виринея, как ни
странно, обрадовалась.
— Азель!
Но та лишь нахмурилась и
ткнула метёлкой в мою сторону.
— Я про этого развратника
вообще-то говорила. Пока тебя не было, он всё лето…
— Да я знаю! — отмахнулась
Виринея и кинулась обнимать вейгу, чем ещё больше повергла её в
оторопь.
— И ты его не укокошишь? —
недоумевала она. — Неужели у вас эти самые… открытые отношения? Это
как-то не по-нашенски…
Когда Виринея наконец
перестала обнимать Азель, та опять нахмурилась и с подозрением
оглядела меня.
— Надеюсь, ты мне тут не
насорил?
— Не успел… — начал я, но
вейга даже не стала слушать.
Она чинно прошла мимо,
разглядывая обстановку.
— Неплохо живёте, Ваше
сиятельство. Очень недурно. А где моя спальня?
Я кивнул в сторону второго
этажа.
— Выбирай любую, их там
много.
— Ты теперь «Ваше
сиятельство»?.. — с изумлением уставилась на меня Виринея. — Это
правда?
Вейга закатила глаза и
пробубнила:
— Ну да. Только что ты,
плебейка, целовалась с князем, а он, между прочим, тот ещё
развратник. Если бы у него были крепостные крестьянки, то он бы их
мигом раскрепостил! Не знаю, зачем ему повысили соцрейтинг до трёх
тысяч. Видимо, чтобы он ещё больше развратился.
В итоге я не
выдержал:
— Притормози-ка, Азель. У тебя
тут одна задача — доставлять мне тёмный эфир. Остальное — не твоего
ума дело.
В мою сторону мгновенно
полетел пипидастр. Вейга запустила его метко и чуть не попала мне в
голову.
— А твоя задача — доставлять
мне зефирки, но что-то я их не вижу!!! — зашипела она, оскалила
зубы и выпустила когти, опять напоминая вампирёныша.
— Ты собралась спасать мир за
зефирки? — сощурился я.
Она разом успокоилась и
неторопливо подобрала пипидастр с пола.
Ну а потом с благородством
обозначила:
— Нет, ученик. Я спасаю мир не
только за зефирки. Это было бы слишком глупо с моей стороны.
Поэтому запомни: к зефиркам мне нужны ещё и орешки. Можно в
глазури. Но только не солёные. И не арахис. Терпеть не могу арахис.
И вообще, во время апокалипсисов не советую надеяться на
арахис.
Затем она отправилась по
лестнице на второй этаж, серьёзная и суровая, а заодно принялась
сметать пыль с перил.
— Пойду присмотрю себе
комнату, самую большую и роскошную, по всем заветам классового
неравенства, а вы можете целоваться дальше. У вас есть время до
завтра. Имейте в виду, с завтрашнего дня в этом доме начнётся
строгий режим. Тёмный эфир не терпит попустительства!