— А торговца случаем не Яковом
зовут?
— Откуда вы знаете, молодой человек?
— удивился Проф.
И я рассказал о том, как в середине
лета этот самый Яков пытался нанять нашу ватагу.
— Я тогда отказался, а ватага меня
поддержала. Очень уж всё походило на подставу. Но, видимо, судьбе
всё же угодно, чтобы встретились.
— Тут мне вам нечего возразить,
молодой человек…
*****
— …Только рыпнись, только дай мне
повод! — рычит членорог на вылезшего из своего зиндана орка.
Снова скрежет отодвигаемой решётки.
Теперь той, что закрывала лаз в камеру гнома.
— Вылезай! — грохочет приказ
надсмотрщика.
Что происходит-то, а? Не в силах
больше сидеть на своём тюфяке, я поднялся на ноги и встал под
решёткой. Металлический перезвон приближающихся шагов. Похоже,
сейчас узнаю…
Ватага Чэча
Как только огни, горящие над
надвратной башней посёлка бродяг, пропали в темноте за пеленой
дождя, и фургон окружила самая настоящая ночь, Угеза, сидящего на
удобном сидение облучка, охватила лёгкая эйфория. До самого этого
момента он где-то в глубине души отказывался верить в происходящее,
опасаясь того, что бродяги вдруг заявят, — такой убогий им не
подходит. А теперь всё, — огней башни, охраняющей ворота в посёлок
не видать, и никто, хоть немного чтущий кодекс, его уже назад не
отправит.
А то, что вокруг темнота… Так, у
Угеза, как у любого урождённого погонщика, есть умение, позволяющее
видеть в темноте. Конкретно у него — «Бычий глаз», отличное умение,
не требовавшее активации и не тратившее ману. Вот такой подарок
Сути. Да и вожак быков, Бурый, зверюга опытный, дорогу чувствует
хорошо и ни за что сам, без команды, на обочину не свернёт и
молодым не даст.
Погонщик довольно потянулся, словно
просыпаясь от многолетнего сна и пытаясь ощутить окружающее его
пространство. Первое и, наверное, самое важное, что он
почувствовал, — быки, а точнее исходящее от них спокойствие. Уже
дальше услышал мерный стук капель по крыше фургона, потрескивание
огня в печке, стоящей в фургоне…
Печка! Печка в фургоне! Для
погонщика, больше десятка лет водившего фургоны в пустоши, знание
того, что в фургоне может быть печка, — откровение! И сейчас,
развалившись на безумно удобном сиденье, на таком хоть всю ночь
сиди, задницу не отсидишь, Угез с удовольствием вдыхал запах дыма,
смешанный с ароматом самого настоящего бродяжьего сбитня, того
самого с травами и мёдом. Сколько Угез его уже не пил?