— Да…
Что же такое случилось, что брат министра отсиживается не просто
в глуши, а вне цивилизации?
— Юная госпожа, простите, но вы совершенно не можете поехать в
город. Слишком поздно.
Пф-ф!
Условности раздражают.
Если я упрямо продолжу стоять на своем, командир Вей меня не
поймет. Возможно, он подчинится, но… Что он расскажет отцу? Что
юная госпожа Юйлин сошла с ума, рассорилась с родней и поселилась в
городе одна? Отец примчится.
С одной стороны, я не хочу оставаться близко к дяде и его
супруге. С другой стороны, аргументы «за» перевешивают. Во-первых,
набитые сокровищами сундуки все еще у дяди. Во-вторых, мне бы себя
из частей собрать в единое целое, рано мне в большой мир
рваться.
— Неужели в ближайшей деревне нет… — я запинаюсь, подбирая
правильное слово, — лекаря?
— Откуда же тут лекарю взяться, юная госпожа? Травник или
деревенская знахарка…
— Поехали, — решаю я. — Едем к старосте.
Мой приказ странный, грубо выходящий за рамки принятого, но в то
же время понятиям о добродетели он не противоречит. Будучи
госпожой, я обязана заботиться о своих слугах. Правильнее, конечно,
обратиться к дяде, но ведь именно супруга дяди нарушила правила
гостеприимства. Да, она была вправе отказать кормилице Мей. Вот
только ей следовало предложить для кормилицы изолированный двор и
пригласить домашнего лекаря. Ни за что не поверю, что в богатом
поместье нет врача.
В богатом ли?
У меня нет понимания, насколько хороши у дяди дела.
Я вижу, что командир Вей колеблется. Его надо подтолкнуть?
Отлично!
Решение принято, приказ озвучен — я направляюсь к экипажу, и
кормилица скорее по привычке, чем осознанно, подает мне руку,
помогая забраться в салон. Я продвигаюсь вглубь, освобождая для нее
место, но кормилица строго следует правилам и садится на сиденье
против хода движения.
Экипаж трогается — командир Вей взял бразды правления в свои
руки в самом буквальном смысле.
Может, сдвинуть штору? Смотреть на фантастически прекрасный, но
уже виденный пейзаж или на глухую стену, окольцовывающую территорию
поместья, любопытно, но не настолько, чтобы я в очередной раз
пренебрегла правилами.
— Ох, юная госпожа… — вздыхает кормилица Мей, — душа у вас
добрая, щедрая, а люди будут говорить худое.
— Кто, кормилица Мей? Неужели крестьяне? Командир Вей не
болтлив, иначе бы отец не доверил ему сопровождать меня. Остальных
слуг это тоже касается.