Вспомнив визит третьего принца, я повторяю за ним: уверенно
занимаю место во главе стола.
Что делать, если ко мне никто не выйдет? Не буду же я изображать
статую до ночи?
Я прислушиваюсь к ощущениям. Благодаря ци слушать окружающий мир
легко, особенно здесь, где нет помех от чужих вихревых потоков.
Дотянуться до павильонов внутреннего двора не составляет труда, и я
почти воочию начинаю видеть пожилую женщину. Она, по ощущениям,
болеет и давно уже не встает. Мать старосты, наверное? От горечи
угасания сводит зубы, и хочется прополоскать рот каким-нибудь
освежающим отваром.
Через стенку энергичная женщина. Что она делает, я не улавливаю.
В общих чертах — хлопочет по хозяйству. И при ней девушка. Думаю,
супруга и дочь старосты?
Кроме них, в доме маленький мальчик и еще женщина в
положении…
А где сам староста?
Мужское присутствие я тоже улавливаю. Сосредоточенность на
поиске дает неожиданный и весьма приятный эффект. В памяти
поднимаются воспоминания о здешних правилах и традициях, и я
понимаю, что прошла по грани. Я не просто дочь высокопоставленного
чиновника, я заклинательница, и мне позволено то, что недопустимо
для обычных женщин. Например, я… вправе жить самостоятельно, хотя
подобное и не одобряется. Точнее, у меня странный статус. Я с
детства практиковалась, но при этом никогда не представлялась
заклинательницей и вела образ жизни юной госпожи из богатого
поместья.
Хм, а почему отец отправил меня к дяде? Разве продолжить
обучение не было бы лучше? Или отец рассчитывал, что я остановлюсь
у дяди ненадолго, а багаж — это лишь страховка на случай, если
воплотится худший сценарий?
Рассуждения о вечном прекрасны.
Но делать-то что?
Хм…
Идея, которая приходит мне в голову, с одной стороны,
безобидная, с другой, может доставить женщинам семьи несколько
неприятных минут… Я решаюсь. И создаю крошечный огонек, больше
похожий на блестку.
Легче, чем выписывать иероглиф, и одновременно сложнее. Иероглиф
требовалось опустить на замок, а тут…
Блестка улетает к ребенку, и мое сознание словно уходит вместе с
ней. Я не вижу в обычном понимании этого слова, но чувство
пространства обостряется, и я отличаю деревянные стены от
утоптанного земляного пола, застеленного циновками. Нижние начали
подгнивать, но никто не удосужился их заменить. Стоит позабытый
треснувший кувшин, а чуть дальше неожиданно аккуратно сложены
вязанки хвороста, и от кухни тоже веет порядком.