Отговорки как они есть.
— Отчего же? — хмыкаю я. — Ваш слух вас не подвел, командир,
взгляните.
— О?!
Сюрприз…
— Что вас настолько удивляет, командир? — Лишь бы не
демоническая сеть, в которую тела упакованы.
— Кто-то смеет нападать на дочь великой семьи Тан! Юная госпожа,
я думал, что слышу куницу или бездомную собаку, но и подумать не
мог, что найду людей! Как возмутительно!
А вот теперь верю — наткнуться на конкурентов командир точно не
ожидал.
Меня его возмущение даже немного забавляет.
Я небрежно киваю в сторону ближайшего тела:
— Они владеют некоторыми техниками. Признаться, мне повезло, что
они пытались усыпить меня, а я использовала против них их же
оружие. Как скоро они проснутся? Командир, ради семьи Тан я попрошу
вас позаботиться обо мне.
— Я немедленно доложу господину! — Командир кланяется. Такое
впечатление, что он хочет унести ноги.
Не так просто.
— Командир, если нападавшие очнутся, я не уверена, что снова
справлюсь. Пожалуйста, заберите их. Я уверена, дядя захочет их
допросить.
— Нас только четверо, юная госпожа.
— Идти недалеко. Заберите четверых. — Моя улыбка и мягкий тон
смягчают впечатление, но сама формулировка не предполагает
возражений. Я отдала приказ. И пока командир признает меня частью
семьи, обращается ко мне как к родственнице своего господина, он
обязан подчиниться, ведь я не прошу ничего, кроме защиты.
— Юная госпожа…
— Командир, я понимаю, что вам будет непросто, но подумайте еще
раз. Если преступники очнутся и нападут, как вы будете объяснять
мою гибель?
— Слушаюсь, юная госпожа!
Краем глаза я замечаю, как сдерживающая пленников цепь меняет
структуру. Ветвистые молнии больше не впиваются в ауру, они
превращаются в безобидные с виду энергетические жгуты. Зная, что
искать, я пытаюсь уловить ша-ци, но у меня ничего не получается.
Выходит, Шаоян без понуканий с моей стороны по собственной
инициативе скрыл свои следы? Как мило с его стороны. И опасно — я
не знала, что демоны способны настолько хорошо маскироваться.
Я наблюдаю, как каждый из дядиного отряда взваливает на плечо
ношу. На долю мгновения мне становится неловко — нагрузила в самом
прямом смысле слова.
Кажется, жизнь в ином мире сделала меня слишком мягкой.
Я смотрю удаляющейся группе вслед. На дворе снова тихо, даже
призрак перестал бормотать и прячется где-то за колодцем. Но это
затишье перед бурей. Дядя явится лично, не так ли? Или же,
наоборот, он будет тянуть до рассвета? Вдруг оставшиеся очнутся? Им
— я, дяде — сундуки.