То ли печать передает мою нервозность, то ли Шаоян способен
подслушивать мысли.
— Госпожа, я бы не посмел вас огорчать! О чем вы беспокоитесь? —
Легкий ветерок приносит его шепот.
Неубедительно.
Двери павильона открываются, и навстречу выходит слуга. Судя по
его одежде, вероятно, он занимает высокое положение в иерархии.
Возможно, личный слуга?
Немного странно, что при дверях нет никого, кто дежурил бы, но я
предполагаю, что младший слуга доложил о моем приближении и ему
приказали подождать внутри.
— Юная госпожа? — Дядин слуга кланяется. — Могу я спросить,
почему вы здесь?
— Госпожа, своими подозрениями вы разбиваете мне сердце, —
продолжает шептать Шаоян.
Не до демона.
То, что слуга спрашивает… Он спрашивает от имени дяди.
— Я пришла поблагодарить дядю за большую помощь и справиться о
его самочувствии.
— Господин еще отдыхает, юная госпожа. Вам лучше пойти в
павильон «Расцветающей сакуры». Когда господин будет готов, он
придет туда. — Еще один глубокий поклон.
Я медлю и вспоминаю. О том, что я приду, я передала через
служанку, когда она принесла для меня ужин, и на тот момент у меня
не было повода навещать дядю. Привести меня в павильон
«Расцветающей сакуры» распорядилась, очевидно, госпожа Ланши. А как
насчет дяди? После возвращения ночью он давал дополнительные
указания? И как много о ночном происшествии знает госпожа
Ланши?
Какая разница?
Слуга вправе меня не пустить, но не вправе выгнать.
— Дядя потратил много сил на помощь мне, конечно, он отдыхает. Я
подожду. — Я не пытаюсь войти в передний зал, остаюсь стоять в
нескольких шагах от нижней ступени.
Я не думаю о том, сколько времени мне придется так простоять —
полчаса, час, еще дольше? Сколько бы ни пришлось, я буду стоять
здесь, чтобы вместе с кузинами не отдавать дань уважения тете.
Можно оставить подарки и уйти, но…
Воспоминания вернулись, но я по-прежнему не знаю, что между
отцом и дядей. Зато я знаю, что отец не только послал дары, но и
доверил мое благополучие дяде. Я не должна ставить под угрозу
семейные отношения, быть злой непочтительной племянницей
достаточно.
Рядом со мной нет служанки, которая бы держала зонтик, и моя
белая кожа загорит… Это не то, о чем стоит беспокоиться, но о чем
еще думать, стоя под солнечными лучами?
Дядин слуга стоит напротив, хотя не будет нарушением, если он
скроется внутри павильона.