– Эрик, мне надо выйти.
Мой спутник шокирован.
– Прямо сейчас?
– Да.
Эрику что-то не нравится в моём внешнем виде. Пристально
разглядывает меня, после чего встает и берёт за руку. Пробираемся к
выходу. Идем аккуратно, стараясь никому не мешать, но всё же я
слышу нецензурную брань, исходящую от людей в красивых нарядах.
Конечно, не отвечаю. Лишь сгораю от стыда.
Добираемся до прохода и семеним к двери. Как только выходим,
встречаюсь взглядом с хранительницей театра, всё еще держащую
программки, и спрашиваю у неё не своим голосом:
– Пожалуйста, где здесь туалет? – мой голос внушает ужас даже
мне.
Капельдинер, осмотрев меня, сменяет гнев на милость и
встревоженно бормочет:
– Я вас провожу.
Женщина идёт очень быстро, но мне всё равно кажется, что мы
движемся слишком медленно. Наконец, дамская комната маячит перед
нами.
Как бы мне не было плохо, я успеваю дать указание:
– Эрик, пожалуйста, подожди там. – Указываю рукой как можно
дальше.
Встревает служащая:
– Пойдемте, молодой человек. Не будем смущать даму, – берёт под
локоть Эрика и ведет в сторону. – Бегите. Бегите.
Влетаю в туалет как угорелая и несусь в первую попавшуюся
кабинку. Через двадцать минут покидаю злосчастное место. Мой
желудок, кажется, пуст, но я не до конца уверена. Умываю лицо и
полощу рот. Отражение в зеркале мне не нравится. На меня смотрит
кентервильское привидение. Выхода нет, придется показаться Эрику в
таком виде. Покидаю заведение и отправляюсь туда, куда послала
спутника. Эрик болтает о чем-то всё с той же прелестной женщиной.
Замечает меня и меняется в лице.
– Сашенька, ты как?
– Всё хорошо. Давай я немножко посижу здесь, а ты иди,
досматривай представление.
Эрик глядит на меня, как на сумасшедшую. Вставляет слово дама с
программками:
– Милая, вам лучше пойти домой.
Вот еще! И испортить Эрику всё удовольствие от
представления?
– Ни за что!
– Спасибо вам за помощь, – благодарит Эрик служащую и та
тактично отходит.
– Саша, послушай меня. Я не буду смотреть балет без тебя.
– Тогда после антракта вернемся в зал. Мне уже лучше.
Эрик оценивает перспективу. Он явно не в восторге. Наверное,
прикидывает, насколько прилично будет второй раз выбираться из
партера.
– Солнце моё, давай я сейчас принесу вещи и мы выйдем на свежий
воздух.
Мне приятно быть солнцем, да и свежий воздух бы не помешал. Но
ведь тут балет. Взвесив на весах обе альтернативы, склоняюсь к
воздуху.