Ван Ван из Чайны - страница 11

Шрифт
Интервал


На перекрестке, у сельского магазинчика, занимающего первый этаж узкого двухэтажного домика (второй – кирпичный, потому что торговец Гао одним этажом обойтись не смог и достроил себе жилой), я вернулся к мыслям об оставшихся там родственниках. Ван-Вану сейчас семнадцать лет, поэтому ничего удивительного, что на меня нахлынула депрессия. Какой еще гормональный фон может быть у склонного к самоубийству подростка? Только такой – бросающий из крайности в крайность. Ладно, задавим, а картина рыдающей над гробом с моими ошметками мамы отныне и навсегда объявляется запретной, равно как и рассуждения о том, тот же самый это мир или параллельный.

Чего уж теперь.

***

Дом семьи Ван несколько отличался от пришедшего ко мне в воспоминаниях Ван-Вана. Выросший в этом доме подросток щедро мазал картину в голове редкими приятными и обильными неприятными ассоциациями, снабжал каждый закуток порцией детских впечатлений, на что-то банально не обращал внимания из-за того, что привык и не видел смысла приглядываться. Да что там «неприятными» - этот дом он банально ненавидел, мечтая спалить дотла. Еще до перестройки деревни семья Ван жила в двух домах, но деревенский староста расстарался, и теперь все живые представители рода (кроме однорукого братца и его «забитой» жены с пятилетним сыном) живут в одном.

В голове всплыл посвященный отцу Ван-Вана флешбек: Ван Дэй стоит у забора, отделяющего участок от соседского, и глава семейства Бянь, очень крепкий, но низкий китаец (а кто еще?!) с висящим на красной жилетке значком деревенского старосты его, что называется, «чмырит»:

- Хо-хо, Ван Дэй, только подумай – у тебя есть высшее образование, а я едва закончил школу, но старостой почему-то выбрали меня, а не тебя! Ничего, ты же мой сосед, и я буду за тобой приглядывать!

- Поздравляю с назначением на такую ответственную должность, уважаемый староста Бянь, - отвесил отец поклон. – И благодарю вас за вашу доброту.

Древний он, Китай – Ван-Ван, будучи деревенским подростком, почему-то это чувствовал и передал мне в полной мере. Что для страны с пятью тысячами лет непрерывно записываемой истории какие-то жалкие полвека с коммунистической (с вот такими вот нюансами) властью и идеологией? Тысячи лет по Поднебесной ходили чиновники, и власть их была настолько велика, что крестьянам только и оставалось, что кланяться и не злить от греха подальше уважаемого человека. Даже деревенский староста с высоты Традиции и менталитета воспринимается как тот, кто может даже если не стереть тебя в порошок, то сильно испортить жизнь. Понимаю главу семейства Ван, а Ван-Ван в силу молодости понимал меньше и боялся собственного презрения к «бесхребетному» отцу.