В какой-то момент бабушка Кинглинг
достала из коляски флажок на шесте и велела мне его держать над
головой. Я такой не один – едущие и идущие на экзамен школьники
оснащены таким же, и социальное расслоение в своей дорожной части
изменилось: теперь приоритет отдавался экзаменуемым и поддерживался
мотоциклистами-полицейскими. Китайский папа и бабушка горделиво
приосанились, а я удивлялся уровню организации мероприятия и
отношению к нему местных: вон там, на газоне, родители какого-то
школьника устроились в палатках. Ночевали здесь что ли?
Совсем не удивляли рожи ровесников:
бледные, украшенные густыми тенями под глазами (девочки постарались
это скрыть пудрами и тональным кремом). Некоторые откровенно
плакали, другие не стеснялись блевать – вон тот толстый паренек для
этого использует сумочку сидящей за рулем мопеда матери. Ты
держись, малой, на Гаокао жизнь не заканчивается.
Наш путь закончился у исполинского
образовательного центра. Места на переполненной парковке для нас не
нашлось, поэтому мотоцикл и отца пришлось оставить около торгового
центра в квартале от места проведения экзамена. Ван Дэи неискренне
пожелал мне удачи, переместился в коляску и, судя по прикрытым
запястьем глазам, собрался подремать.
- Не слушай этого дурня, милый малыш,
- бабушка Кинглинг взяла меня за руку и повела по тротуару, вызвав
прилив идущего из памяти подростка стыда. – Ты – самый умный, самый
красивый и самый старательный из всех Ванов. Куда несешься?! –
рявкнула на не вовремя вырулившего из-за угла доставщика пиццы.
Тот проигнорировал нас так же, как и
других пешеходов – привычное дело, видимо. Народу вокруг были тьмы
и тьмы – от комсомольских значков поверх школьной формы рябило в
глазах, голова моментально начала уставать от обрывков разговоров,
шагов, ора клаксонов и двигателей. Девушки и дамы по большей части
были закутаны в подобия хиджабов – порой весьма стильных – а над
головами людей цеплялись друг о дружку многочисленные зонтики. Быть
бледным у азиатов считается красивым, вот и прячутся.
- Попей, милый, - бабушка вынула из
сумочки красную бутылку с красным чаем.
Я послушно попил.
- Твой кретин-отец не оправдал наших
ожиданий. Мы сделали для тебя все, что могли – таких вещей как у
тебя нет ни у кого в деревне, - принялась напоминать о моральном
долге Ван-Вана. – Жертвуя комфортом и выделяя тебе лучшие куски, мы
все надеемся на то, что ты хорошо сдашь экзамены, получишь хорошее
образование и добьешься в этой жизни успеха. Все мы надеемся на
тебя, наш добрый малыш. Мы верим, что когда-нибудь ты приедешь в
родную деревню на дорогой машине, полной великолепных подарков. С
нетерпением жду возможности посмотреть на лица этих противных
соседей…