Уже в Англии, увидев сморщенного старика, магия которого почти
не ощущалась, Августа поняла, что ее завлекли в западню, выхода из
которой она не видела. Немного успокоили требования лорда,
озвученные им в первый же день. Работы ведьма Ларсен не боялась,
проведя все детство на плантациях семьи. Обеспечить продолжение
рода Лонгботтом поможет ритуал, а подчинение главе казалось
естественным для воспитанной в древней семье девушки. До рождения
Френка все было относительно неплохо. Лорд не докучал излишним
вниманием, работа была легкой, с учетом положения Августы, за
здоровьем следил приходящий колдомедик. То, что домовики не
выполняли приказы новой леди Лонгботтом, а портреты предков не
разговаривали с ней, молодую женщину не беспокоило: не привыкла она
к привязанным духам. Дома все делали сами, руками и палочкой, а с
предками общались во время ежегодных камланий. То, что в портреты
можно запереть оттиск личности покойного мага, казалось шведке
странным.
Отчаянную безысходность своего положения Августа почувствовала
на третий день после родов. Френка приносили к ней на кормление, но
сразу после этого уносили, не давая общаться с ребенком. С полугода
до трех лет Августа видела сына считанные разы, когда, работая в
саду, могла наблюдать за гуляющим под присмотром домовика
мальчиком. Детские комнаты были табу для молодой матери. Для нее
все время с рассвета до заката занимала работа. Бесконечная
подкормка, полив, подрезка и сбор урожая. Большинство растений были
не просто магическими, но и очень опасными. Защитные перчатки не
всегда спасали, и руки девушки были покрыты порезами и ожогами,
заживающими крайне медленно. Поняв, что собственная магия не
справляется с излечением, ведьма выторговала себе половину дня в
неделю на варку мазей и зелий. Вот тогда она впервые почувствовала
на себе силу Слова главы рода. Эрик особым образом запретил ей
варить что-либо вне разрешенного списка. Любая попытка ослушаться
несла за собой нестерпимую боль. Боль, которая на последующие
двадцать пять лет стала постоянным спутником Августы.
Однажды вечером после ужина лорд Лонгботтом пригласил Августу в
свой кабинет, где произнес речь, что сначала зародила надежду в
девичьем сердце, а потом натянула нервы до предела предчувствием
грядущих неприятностей.