— А это можно сделать? — спросил я, нахмурившись.
— Да, — Саша пожал плечами. — Во всех инструкциях рекомендуют
лечащему врачу присутствовать при вскрытии, чтобы избежать
недопонимания. А Белов ещё никого не выгонял. Говорю же, хороший
мужик.
— Я, пожалуй, так и сделаю, — поставив точку в сопроводительных
документах, развернулся вместе со стулом и бездумно смотрел, как
Татьяна ловко и явно не в первый раз, подвязывает челюсть покойному
и связывает руки на груди. Ну да, скоро же гипертонус мышц
начнётся. — Мы вот прямо так поедем? Ночью?
— Ну не оставлять же его здесь, — вздохнул Саша. — Пока доедете,
пока всё оформите, уже и утро наступит.
— Я тогда домой позвоню, чтобы Егорыч с Настей меня не ждали, —
встав со стула, направился в диспетчерскую. И мне в этот момент
было совершенно наплевать, как именно звучат мои слова. Я очень
плохо соображал, что происходит, а в голове упорным дятлом стучала
всего одна мысль: «Что я сделал не так? Почему он так внезапно
умер?»
Мы выехали почти через час. Я всё время заглядывал через
окошечко в салон, ожидая какой-нибудь гадости в виде поднятия
трупа. Не знаю почему, но мне где-то в глубине души этого хотелось.
Хотелось уничтожить нежить и уже не думать о том, что же я сделал
не так. Но труп не поднялся, и мы благополучно доехали до
центрального морга в Твери.
Заполнение всех необходимых документов отняло у меня ещё час,
как и предсказывал Саша. За это время подошёл патологоанатом и
начал вскрытие. Я же после всех бюрократических заморочек сидел в
коридоре и ждал, когда мне позволят войти. Почему-то просто
ввалиться в прозекторскую я не мог себя заставить. Закрыв глаза,
втянул стойкий запах смерти. А ведь раньше мне было всё равно.
Почему сейчас находиться здесь доставляет мне определённый
дискомфорт? Что-то во мне изменилось, но сейчас не время думать об
этом. Нужно сосредоточиться на более неотложных делах.
— Денис, — я встрепенулся и увидел, что в коридор выглянул
высокий темноволосый мужчина лет сорока-сорока пяти на вид. У него
были посеребрённые сединой виски, но тело крепкое, а мускулистые
обнажённые предплечья указывали на то, что мужчина в прекрасной
физической форме. — Зайди.
Белов исчез в прозекторской, а я вскочил со скамьи, на которой
сидел и побежал за ним. На столе лежало вскрытое тело. На огромных
весах лежал извлечённый мозг, а на полу валялся шланг, из которого
тонкой струйкой к сливному отверстию текла вода.