Но на поток плазмы диаметром с половину бального зала меня бы
точно не хватило.
Если пересчитать, примерно экстраполируя цифры, то даже без
учета поправки на поглощенную Конструктами энергию и
продолжительность воздействия мощность получалась…
Мощность получалась такая, что я не смог вспомнить, как
называется цифра с соответствующим количеством нулей — и это уже в
мегаваттах. Будь это один человек, по сравнению с ним даже
Одаренные первого ранга курили бы в сторонке. Нервно и понемногу
удаляясь подальше от того, чьи удельные характеристики наверняка
корежили и время, и пространство, а не только железобетонную
уверенность «единиц», что в этом мире нет никого круче их.
Кто-то есть… Ну, или что-то.
— Эй, ты что, заснул? — Корф ткнул меня локтем в бок. —
Соберись, матрос — не к Грачу идем!
Камер-юнкер провел нас наискосок через пустой и гулкий
Концертный зал к двери, у который дежурили гардемарины. Двое — один
с погонами поручика, второй — штабс-капитана. Унтер-офицеры в
особой роте его величества отсутствовали в принципе, но для охраны
помещений обычно привлекали кого попроще.
А эти оба наверняка имели за плечами по полсотни военных
операций и минимум пятый ранг силы, а скорее четвертый. Старшего я,
кажется, даже узнал: десять лет назад он служил в гвардии, и на
прежнем месте за эти годы наверняка получил бы майора или
подполковника.
Серьезные ребята — таких по пустякам гонять не будут. Видимо,
дворцовые безопасники засуетились настолько, что ожидали подвоха
даже от местных… Ну, или от четырех малоизвестных курсантов
Морского корпуса, прибывших на церемонию награждения.
Впрочем, церемонией это было назвать сложно. Обычно такие
мероприятия устраивали с помпой, военным оркестром и непременно под
прицелом фото- и видеокамер, однако сегодня из Зимнего убрали всех,
кого можно, и за дверями Малахитовой гостиной нас ожидали от силы
человек десять-двенадцать. Я, разумеется, помнил в лицо и по именам
чуть ли не всех, однако интересовала меня примерно половина.
Оля, зачем-то нарядившаяся в темно-синий брючный костюм,
Разумовский в парадном кителе, увешанном орденами, и его
высокопревосходительство канцлер. Он, как и всегда, облачился в
штатское, вылил на себя целое ведерко одеколона и суетился. Сначала
дернулся было нам навстречу, но тут же вспомнил, что в помещении
нет ни единого журналиста, и работать на публику совершенно не
обязательно. Впрочем, даже оставаясь где-то рядом с остальными,
Келлер все равно умудрялся мельтешить так, что я не сразу заметил
за его изрядно раздавшейся в талии фигурой еще одного гостя.