Радовало одно. Мужчина, который ее забрал оказался молодым, сильным, весьма привлекательным, но самое главное он был кхассером, а значит, еще не все потеряно. Надо просто поговорить с ним, объяснить в чем дело и тогда проблему можно будет решить.
К сожалению, с разговорами как-то сразу не заладилось. Пока кругом были люди, кхассер не обращал на нее внимания и хмуро общался то с одним, то с другим, а потом и вовсе велел усадить ее в закрытый экипаж и отправить из города. Сам он за ней не последовал, только обронил, что найдет позже.
И вот она оказалась где-то в бескрайних просторах Андракиса. Голодная, несчастная, одинокая. Никто не подумал о том, что гостью из Шатарии надо накормить, ну или хотя бы предложить воды. Никто не озаботился новой одеждой. Она по-прежнему была в одной лишь тонкой белой рубашке. От сказки, в которую так наивно верили выпускницы гимназии Ар-Хол, не осталось ровным счетом ничего.
Тяжелую густую тишину разбивал только скрип колес, да раскатистые крики козодоя, доносящиеся из чащи. Невзрачный экипаж трясся по ухабам проселочной дороги, а Ника, прильнув к маленькому мутному окошку, пыталась рассмотреть хоть что-то. Кругом подступал густой лес. Деревья-исполины поднимали свои ветви к самым небесам, мешая солнечным лучам добираться до земли, поэтому внизу было сумрачно и неуютно. Даже внутрь просачивался тяжелый запах прелых листьев, смешанный с горечью черного папоротника.
Чтобы хоть как-то скоротать время, Ника попыталась избавиться от ненавистных серых ниток. Сначала долго рассматривала их — нитки, как нитки, такими обычно прохудившиеся мешки штопали. Потом попыталась развязать, но узелок был настолько тугим, что его никак не удавалось ухватить, даже зубами. Промучавшись полчаса, она бросила это занятие, решив, что снимет их позже. Найдет ножницы, нож, меч — что угодно, и срежет их.
Ближе к вечеру узкая дорога вывела их из темного бора и увлекла по широкому, не обихоженному полю. Его сочная зелень давно пожухла, то тут то там виднелись бурые засохшие прошлепины, а редкие кусты ракита, попадающиеся им на пути, были тронуты золотом. Осень в южном Андракисе была жаркой, но унылой.
Ника уже изнывала от жажды и была готова напиться из первой попавшейся лужи, но очередной поворот дороги вывел их сначала в березовую рощу, а потом по склону вниз к небольшому поселению.