Я глубоко вздохнул. Черкасов
обернулся к Виктору:
— Они предложили вам услугу за
услугу?
— Можно и так сказать, — пожал
плечами брат. — Мне сказали, что все можно устроить так, что
Алексей… случайно погибнет при исполнении. Но все имеет свою цену.
И чтобы помогли мне, я должен был помочь им. Когда я ответил
согласием, меня сразу же повели через тайный ход.
— Звучит странно, — сказал я. —
Брать на столь важную операцию непроверенного человека…
— Если только они не планировали
убрать как ненужного свидетеля, — сказал Черкасов. — Полагаю, они
видели в Викторе Иоанновиче приманку для вас, Алексей. Они знали,
что вы пойдете за братом. И хотели убить двух зайцев: совершить
диверсию и избавиться от Черного Алмаза. Тем более они сняли при
нем маски.
— Я надеялся, что вы меня найдете, —
хрипло сказал Вик. — Оставил кое-какие следы, чтобы вы поняли.
Я вспомнил про запонки.
— Так, значит, ты намеренно
разбрасывался подарками матушки?
Виктор кивнул:
— Да, незаметно снял обе. Одну
бросил в коридоре, где располагается тайный ход, а вторую — в том
месте, куда он выходил. Вы по ним меня нашли?
— Ход я обнаружил сам, — нахмурился
я. — А вот вторую увидел, уже в том цехе. И один свидетель
подтвердил, что ты там был не один. Заодно и про Шпалерную
рассказал.
— Вы успели очень вовремя.
***
Утро следующего дня выдалось ясным,
но, несмотря на солнечный свет, проникавший сквозь жалюзи, палата
казалась угрюмой.
Я чувствовал себя удивительно хорошо
после ночи, полной странных и глубоких снов. За ночь мне удалось
переработать часть полученной аномальной энергии в эфир. Тело,
привыкшее к подобным нагрузкам, восстанавливалось быстрее, чем я
ожидал. Совсем другое дело были Виктор и Черкасов.
Вик лежал на своей кровати,
свернувшись под одеялом, лицо его было бледным, а каждая попытка
повернуться сопровождалась болезненным стоном. Черкасов выглядел не
лучше. Его кожа оставалась сероватой, и малейшее движение
доставляло ему видимые страдания. Он не проявлял никаких признаков
адаптации к аномальной энергии, и я решил ему помочь. Встав с
кровати, я подошёл к нему.
— Лежите спокойно, Евгений
Александрович, — сказал я, поднимая руки. — Так уж и быть, облегчу
ваши страдания.
— Тогда лучше сразу дайте мне
табельное — и я положу этому конец по-офицерски, — пробормотал он,
с трудом открывая глаза. — Эта аномальная дрянь явно собралась меня
добить.