Я пошарил рукой по стене в надежде
найти выключатель. Пусто. Пошире открыл дверь, впуская робкий свет,
а может, выпуская концентрированную тьму, разбавляя ее.
Любопытный Макс робко заглянул вовнутрь. Но все равно было
слишком темно, чтобы что-то разобрать, и тогда мне пришла
безумная идея. Я достал камеру, включил вспышку и нажал
на спуск.
В тот
миг, когда яркий свет разорвал мглу, я увидел нечто, что
заставило меня попятиться. Я сделал шаг назад, инстинктивно
выставив вперед руку, до белых костяшек сжав фотокамеру,
и тут же спиною уперся во что-то. Нечто до боли
сжало мое плечо, так, что я вскрикнул. Одновременно о мою
ногу шоркнулось что-то лохматое, так, что мурашки наперегонки
побежали по позвоночнику.
— Что
за хорек опять проник в наш дом,
Корв[3]?
— заскрипел за моей спиной тонкий голос.
Железная
клешня крепче сжала мое плечо и, дернув, извлекла
из подвала, подняла в воздух и развернула
на сто восемьдесят градусов так быстро, что картинка перед
глазами слилась в сплошной серый туман.
Пол ударом
вернулся под мои кеды, я поднял глаза. Высокая, иссушенная,
словно мумия, женщина, в шали поверх длинного прямого платья,
которое делало ее еще выше, смотрела на меня водянистыми
ледяными глазами. Её руки, как два бесцветных паука, были
сложены вместе, и длинные пальцы слегка шевелились, делая
сходство с лапками мерзких членистоногих еще
сильнее.
Жуткая дама
возвышалась метра на два. Ее взгляд приковал меня
к месту. Я даже не заметил, как тот, кого она
назвала Корв, отцепился от меня и отошел, встав рядом
с хозяйкой. В горле пересохло. От пронзающего
взгляда старухи я словно покрывался коркой льда. Мне стоило
огромных усилий, чтобы разорвать эту связь удава и кролика
и перевести взгляд на слугу. Худой, вытянутый,
неопрятный, похожий на общипанную ворону, он был одет
в костюм тройку, из кармана жилета свисала цепочка.
Не верилось, что этакое кукурузное пугало обладает бульдожьей
хваткой такой силы, что пожелай он — спокойно вырвал бы
двумя пальцами мою ключицу. Настоящий классический
дворецкий-убийца.
Я окаменел: во рту словно песок,
а в ушах звон колокольчиков. Паучиха, видимо, еще что-то
спросила, и я неуверенно показал рукой на столик,
где лежала коробка, и прохрипел:
— Я принес вам посылку.
Старуха
повернулась, и всё так же держа спину ровно, колонной
поплыла по залу. Остановившись возле стола, она провела рукой
по адресному ярлыку.